Дама с собачкой и тремя детьми (СИ)

- Да пусть как хотят, - решительно вмешалась Надежда Алексеевна. - Серёжа, оставь, если им там больше нравится.

Засмеявшись, Худеков вернулся на своё место во главе стола.

Лидия Алексеевна была счастлива. Не зная от радостного смущения, что сказать, она попыталась спросить о каком-то пустяке. Не ответив, он заговорил совсем о другом.

- Не кажется ли вам, что когда мы встретились три года назад, мы не познакомились, а нашли друг друга после долгой разлуки?

- Да... - растерянно пробормотала она. Её смутил не только вопрос: в дверях стоял муж.

- Конечно, да, - уверенно продолжал он. - Такое чувство могло быть только взаимным. Я испытал его впервые и не мог забыть. Чувство давней близости. И мне странно, что я мало знаю о вас, а вы обо мне.

- Почему странно? - осведомилась она, наблюдая, как сестра усаживает Авилова к столу. - Разлука была долгой. Ведь мы были знакомы не в настоящей, а в какой-то давно забытой жизни.

Помолчав, он улыбнулся:

- А кем же мы приходились тогда друг другу?

- Только не муж и жена, - испуганно затрясла она головой. Издали на неё недовольно глядел Авилов.

- Но мы любили друг друга? - засмеялся Чехов. - Как вы думаете? Мы были молоды... и мы погибли... например, при кораблекрушении?

- Да, да... - поддержала она игру. - Мне даже что-то вспоминается.

- Мы долго боролись с волнами. Вы держались рукой за мою шею.

- Это я от растерянности. Я плавать не умею. Значит, я вас и потопила.

- Я тоже плавать не мастер. Наверно, мы оба пошли ко дну.

Заметив, как ловко Надя отвлекла Авилова от созерцания их уединения, Лидия Алексеевна перевела дух.

- Я не в претензии. Что было, то прошло. Встретились же мы теперь, как друзья.

- И вы продолжаете мне доверять? - заглянул он ей в лицо. Может быть, он хотел спросить - "Продолжаете любить?"

Тут к ним кто-то подошёл. Присутствовавшие не забывали про Антона Павловича. Его часто окликали, о чём-то спрашивали, обращались с комплиментами. Одним словом, не давали разговаривать.

- Какая конфетка ваш последний рассказ! - воскликнул один гость.

"Конфетка" рассмешила, и оба принялись смеяться. Чувствуя себя свободной и счастливой, как никогда, она порывисто призналась:

- А как я вас ждала! Как ждала! Когда ещё жила в Москве, на Плющихе. Когда не была замужем.

- Ждали? - Он перестал смеяться.- Почему?

Вконец осмелев, она рассказала, как однажды товарищ брата Попов хвастал, что знаком с Антошей Чехонте и даже обещал привести его к Страховым.

- Но вы не пришли, - вздохнула она.

Помолчав, он серьёзно произнёс:

- Скажите этому Попову, которого я совершенно не знаю, что он мой злейший враг.

Да, встретиться не получилось. "Когда не была замужем".

Московские воспоминания, раз возникнув а разговоре, повлекли за собой множество тем - "Русская мысль", где он печатался, Гольцева, которого Антон Павлович хорошо знал и ценил как редактора и как человека. Им всё время мешали, подходили с шампанским и предлагали чокнуться. Чехов вынужден был вставать; откидывая волосы, он выслушивал похвалы и пожелания, а потом со вздохом облегчения садился. Лидия Алексеевна не удержалась от колкости:

- Вот она - слава.

- Да, чёрт бы её побрал. А ведь большинство ни строчки не прочли из того, что я написал. А вы читали?

Он пытливо заглянул ей в лицо, и она, внимательно смотря ему в глаза, кивнула. Да, читала; раздумывала над каждой строчкой. И её снова наполнило чувство бесконечной близости с этим человеком.

- А мне музыки сейчас хочется, - воскликнул он. - Вам сколько лет? - спросил неожиданно.

- Двадцать восемь.

- А мне тридцать два. Когда мы познакомились, нам было на три года меньше.

- Мне пока и двадцати восьми нет. Летом будет. Это муж часто набавляет мне года, я и привыкла. А когда мы могли, но не познакомились, мне было двадцать, а вам двадцать четыре.

Праздничный банкет тянулся долго, говорили речи, произносили тосты, аплодировали, чокались и целовались, но для Лидии Алексеевны время летело незаметно. Чехов расспрашивал её о жизни, а когда узнал, что она по-прежнему пишет, просил обязательно показать ему рукописи. Она так давно мечтала найти учителя, и вот судьба посылала ей самого лучшего!

Наверно, они проговорили бы до конца обеда, если бы она не заметила своего мужа, пробиравшегося к ним, не спуская глаз с жены. Заметил его и Чехов, сразу догадавшись, кто это.

- Я еду домой. А ты? - Подойдя, сухо сообщил Михаил.

Он был очень не в духе, но у неё хватило смелости сказать, что она останется.

- Это мой муж, Михаил Фёдорович Авилов, - начала она представление.

Мужчины молча пожали друг другу руки; Авилов - с враждебным лицом. Чехов, попытавшись сначала улыбнуться, гордо откинул голову. Оба так и не сказали друг другу ни слова. Больше не взглянув на жену, Михаил быстро ушёл.

Банкет шёл к концу, и вскоре гости стали расходиться. Надежда Алексеевна, обняв сестру, увела её за собой.

- Я так тебе благодарна, - пробормотала Лидия Алексеевна.

- Можешь ничего не говорить, - остановила её сестра.

- Миша не в духе...

- Побудь ещё у нас.

- Всё равно придётся возвращаться.