Дама с собачкой и тремя детьми (СИ)

Они не виделись больше года! И как он с тех пор постарел... Спохватившись, Лидия Алексеевна стала знакомить его со своими детьми. Старший, Лёвушка такой умница и послушный, а второй, Лодик уже сочиняет стихи и, наверно, станет поэтом. Чехов, сев, посадил Ниночку к себе на колени. Не выспавшаяся в дороге девочка доверчиво к нему прислонилась.

_ Меня дети любят, - заметив удивление матери, пояснил он. И в самом деле, в Мелихово он часто бывал среди крестьянских детей и привык ладить с ними.

Ласково перебирая белокурые локоны девочки, он сказал:

- А я вот что хочу предложить вам. Сегодня вечером актёры Художественного театра играют "Чайку" только для меня одного. Посторонней публики не будет. Оставайтесь. Только до завтра. Посмотрим спектакль вместе. Согласны?

Она растерялась. Как - остаться? Ведь она не одна. Везти всех в гостиницу? Телеграфировать в Клекотки, чтобы не встречали, и мужу, которого обязана предупредить о задержке? А самой, измятой беспокойной ночью в поезде, в дорожном костюме и с неряшливой причёской, показаться в театре? Ей бы сейчас поскорее добраться до поезда, расстегнуть все пуговицы и прилечь. А предложение Антона Павловича так заманчиво! Любопытно, к какому тексту будет сегодня отсылать её жетон?

Но как она ни прикидывала, выходило всё и сложно, и трудно.

- Нет, невозможно.

- Вы никогда со мной ни в чём не согласны! - огорчился он. - Мне так хочется посмотреть "Чайку" вместе с вами ! Неужели нельзя это как-нибудь устроить?

Он требовал от неё непосильной жертвы. Тут и Ангел-хранитель не понадобился.

А кто бы согласился на её месте?

В оставшееся до поезда время они вяло переговаривались ни о чём.

- У вас есть с собой тёплое пальто? - Оглядев её костюм, обеспокоился он. - Сегодня очень холодно, хотя первое мая. Я в драповом пальто озяб, пока сюда ехал.

- Ещё простудитесь по моей вине, - ахнула она.

- Лучше о себе подумайте. С вашей стороны безумие ехать в одном костюме, - настаивал он. - Знаете, я сейчас напишу сестре, чтобы она привезла вам своё драповое. Она успеет.

Она почему-то принялась уговаривать его отказаться от этой затеи.

- Ну, смотрите... Если простудитесь, телеграфируйте мне, и я приеду вас лечить. Ведь я хороший доктор. Вы, кажется, не верите, что я хороший доктор? - шутливо осведомился он.

Улыбнувшись, она тихо попросила:

- Приезжайте ко мне в деревню не лечить, а погостить. На это вы согласны?

Внезапно нахмурившись, он сказал быстро и решительно:

- Нет!

Чувствуя себя смущёнными, они заговорили о другом, - о переписке рассказов, но смущение и недовольство друг другом не исчезало.

Пришёл носильщик, сообщив, что можно занимать места, взял багаж и понёс к поезду. Следом побежали дети с француженкой. Они поднялись из-за стола. Чехов взял её ручной саквояж и коробки с конфетами. Заметив, что его пальто расстёгнуто, а руки заняты, она попыталась застегнуть его со словами:

- Вот так и простужаются.

Он раздражённо отстранился:

- И вот так всегда! Мне всегда напоминают, что я больной и никуда не гожусь. Неужели никогда, никогда про это нельзя забыть? Ни при каких обстоятельствах?

Она попыталась шутливым тоном смягчить неловкость:

- Вам можно заботиться, чтобы я не простудилась, а мне нельзя?

Он вздохнул:

- Зачем мы всё время ссоримся, матушка?

Она , привыкнув, уже давно не смеялась над "матушкой".

Они шли по платформе, перебрасываясь незначащими словами.

- Вы знаете, - задумчиво напомнил он, - нынче уже десять лет, как мы знакомы.

И в самом деле! Как она забыла? Она тогда кормила первенца...

- Да, десять лет, - продолжал он, глядя вдаль. - Мы были молоды тогда.

- А разве мы теперь стары?

- Вы - нет. Вы младше меня на четыре года. Я же хуже старика. Даже старики живут в своё удовольствие. Я же нет, потому что связан болезнью.

- Но ведь вам лучше!

- Оставьте! Вы сами знаете, чего стоит это улучшение.

Она не знала, что сказать: никогда раньше Антон Павлович не говорил так безнадёжно. Он же, повернув к ней голову, внезапно заговорил ьтихо и оживлённо:

- А, знаете, мне часто думается, что я могу поправиться. Выздороветь совсем. Это возможно; кто-нибудь из врачей может изобрести чудодейственное лекарство, правда? - И, помолчав. - Неужели кончена жизнь?

Это была их последняя встреча. И это было прощание, но она не поняла. Из окна вагона смеялись и кивали три детских личика. Она стояла молча; не отрываясь, смотрела в дорогое лицо. Он ласково предложил:

- Пойдёмте в вагон. Мало того, что у вас скверный характер, вы легкомысленны и неосторожны. Ваш костюм меня возмущает. Как вы поедете в нём ночью на лошадях? Сколько вёрст?

В купе их весело встретили дети. Лодик важно протянул Чехову книгу:

- Я её купил в киоске. Вы это читали?

Это были стихи Пушкина. Взяв у мальчика книгу и полшистав её, Чехов серьёзно сказал:

- Читал. Это очень хорошая книга. Ты верно выбрал.

- Вы любите стихи? - просиял от похвалы Лодик.

- Да, я очень люблю стихи Пушкина.

Лидия Алексеевна с умилением наблюдала за беседой сыночка со знаменитым писателем.

Послышался звонок, и Чехов собрался уходить.