Дамы тайного цирка

– Ты же только пришёл, – сказала Марла с непроницаемым лицом. За все эти годы Бен обнаружил, что не может предсказать, как она поступит. Она всегда была холодной, отчуждённой, незнакомой. Правда заключалась в том, что они поженились наскоро и оба чувствовали себя обязанными сохранять этот брак, когда стало очевидно, что они очень разные люди. Его поражало, что это продлилось десять лет.

– Господи, Марла… – Он понизил голос, сам не зная, почему. – Я готов двигаться дальше.

– Я вижу. Весь город видит, – заметила она холодно. – Лара Барнс. Интересный выбор. Несколько молода для тебя, правда, – но тебе же нравятся дамы в беде.

Бен развернулся и помахал ей на прощание, зная, что она всё так же стоит, прислонившись к столу, и чувствует себя победительницей из-за того, что выставила его – снова.

По пути обратно в участок Бен подумал, что они расстались не по какой-то одной конкретной причине. Они просто отдалились друг от друга и ходили по одному дому, как чужие люди, которым нечего друг другу сказать. В последний раз, когда они занимались сексом, он заметил, что Марла зажмуривается – она была не здесь или, по крайней мере, не хотела быть здесь. И он обнаружил, что тоже не хочет быть с пустой оболочкой жены.

Тогда начался медленный переезд в гостевую спальню, сперва он спал на диване, потом – в другой комнате, чтобы не будить жену, когда работает всю ночь. Их мысли с Марлой, кажется, совпадали, потому что на следующий месяц она попросила его уйти. Его потрясло, что его вещи сначала пришлось выносить в чемоданах, а потом – в чёрных мешках для мусора. В первую ночь в новой квартире у Бена не было даже дивана или матраса, и он заказал бесплатную пиццу по купону, который ему дали, когда устанавливали телефон.

Но потом пропал Тодд Саттон, и Бен с головой погрузился в работу. Глядя, как такая девушка, как Лара, тоскует по Тодду, он осознал, что и его могли бы любить так же.

Лара. Была ли Марла права в том, что ему нравились дамы в беде? Он прогонял эту мысль, но помнил, как возвращал Марлу к нормальной жизни в месяцы после смерти её матери. Теперь он снова делал то же самое с Ларой.

Он едва вернулся в офис, когда зазвонил его рабочий телефон. Бен взял трубку.

– Арчер слушает.

Возникла пауза, затем треск.

– Бен? – спросил далёкий голос. – Это Гастон Буше. Я здесь в Париже с Ларой Барнс.

– Привет, Гастон. – Бен начал вскрывать утреннюю почту и отделять почтовый мусор от важных писем, ухом прижав телефон к плечу, но остановился. Что-то пошло не так, иначе бы Гастон не позвонил. – Что стряслось?

– Ну… – протянул Гастон с запинкой.

– Что «ну»? – У Бена ёкнуло в животе и потемнело в глазах. Он практически не хотел слышать то, что прозвучит дальше.

– Лара пропала.

– Пропала? – Как полицейский, он прекрасно понимал важность следующего вопроса, даже если Гастон не понимал. – Как давно?

– Уже сутки как.

Глава 23

Бен купил билет на первый же рейс из Даллеса в Шарль-де-Голль и вообще не спал. Хуже всего было ожидание. Он взял с собой только спортивную сумку с теми вещами, какие подвернулись под руку: вторую пару джинсов, две футболки, поло и нижнее бельё. Потом время замедлилось, и Бену пришлось ждать в аэропорту, в самолёте и в очереди на стоянке такси. Теперь, раз он оказался в Париже, ему требовалось что-то делать. Бен ожидал, что будет страшно зол на Гастона и Барроу, но обнаружил, что оба мужчины, судя по всему, несколько дней не спали и не мылись.

– Эспрессо? – предложил Гастон.

Бен отмахнулся.

– Нет. Нужно отправляться на поиски.

– Ты без кофе долго не продержишься. – Гастон подтолкнул к нему крошечную чашечку. – А нужно продержаться.

– Мы пытались найти её. – Другой мужчина, Эдвард Бингемптон Барроу, снял очки для чтения и, в свою очередь, положил перед Беном общую тетрадь. – Мы думаем, что с Ларой мог связаться Тайный Цирк. В этом случае она больше не в Париже – в буквальном смысле.

– Что это значит? – Бен сделал глоток из крошечной чашечки, размешав в ней сахар не менее миниатюрной ложечкой.

– Цирк находится в другом измерении, – сказал Барроу.

Бен нервно хохотнул.

– Серьёзно?

– Серьёзно, – подтвердил Гастон. – Мы обыскали её комнату. Там был конверт с её именем; пустой. Мы считаем, что она получила билет.

Барроу покачал головой.

– Лара знала, что мы ни за что не отпустили бы её одну. Она не собиралась нам ничего говорить. Если история повторяется, билет был только один – для неё, на одно лицо.

– Я бы ни в коем случае не позволил ей пойти туда одной. – Гастон потёр подбородок, заросший седой щетиной.

Бену показалось, что эта дискуссия между ними происходит далеко не в первый раз.

– Никто не мог бы «позволить» или «не позволить» Ларе идти. Мы за ней не следим. Ей пришлось пойти. – Барроу говорил так, будто за несколько дней начал непревзойдённо разбираться в Ларе. – Невозможно получить билет в Тайный Цирк – впервые за все эти годы – и не пойти.

Бен сказал бы, что отношения у этих двоих весьма натянутые, но сильно сомневался, что их разборки хоть как-то помогали Ларе.