Дамы тайного цирка

– Мы не хотели, чтобы нас разделяли. Мы умоляли его не делать этого. Мадам Плутар попала в Белый Лес за то, что заслонила нас своим телом, пытаясь остановить его. Каждые две недели, что цирк работал, я должна была убивать человека, чтобы сохранять иллюзию, как хотел Отец. Мне приходилось делать всё, чтобы подойти к ним вплотную. Когда я впервые совершила убийство, нам было десять лет, и я притворялась, что ранена. Мне было так плохо, потому что подходили ко мне всегда самые добрые. Потом, когда я повзрослела, это были уже не добрые. Но нашему отцу было наплевать на меня. На нас. Однажды я спросила, можем ли мы послать тебя вместо меня. Всего один раз. Знаешь, что он сказал? «Сесиль этого не вынесет». И всё это потому, что ты была так похожа на маму. – Марла рассмеялась.

Сесиль что-то пришло в голову.

– Это ты прислала мне то зеркало, да? Я думала, это был фокус – какое-то несчастное создание, запертое внутри.

– Этим несчастным созданием в зеркале правды была ты, дорогая моя. Вот почему нас нельзя нарисовать. Мы ненастоящие. Ты смеялась надо мной с моими кошками, а с нами было то же самое. Этого не видела только ты. Художники и фотографы, которые думали, что нарисуют нас в наших иллюзорных формах, отражали нас такими, какими мы были на самом деле. Отец не мог позволить им увидеть нас, поэтому до утра уничтожал картины и засвечивал плёнку. Ты утверждала, что тебе нужны ответы, но в конце концов даже не смогла смотреть на себя. Ты завесила зеркало. – Марла искала в лице Лары проблеск Сесиль.

– А теперь ты счастлива? – У Лары выступили слёзы. Все эти эмоции принадлежали Сесиль. – Ты убила Эмиля Жиру, Десмонда Беннетта, Питера Бомонта и Тодда Саттона – ты десятилетиями мучила мою семью. Конечно, я винила себя за то, что меня так оберегали. Но я не виновата. Ты злишься на Отца, а не на меня. Тебе сто лет, и всё же ты продолжаешь, как оживший восковой муляж, пытаться отомстить. Или ненависть так изуродовала тебя, что ты не видишь, что должна злиться на Отца? Скажи мне, когда тебе будет достаточно? Тебе правда от этого легче? Или ты просто так сильно себя ненавидишь, что ненавидишь и меня заодно? Может быть, нас разделили, но мы всё ещё одно существо. Это себя ты ненавидишь на самом деле?

Марла приложила руку к лицу.

– Я сломлена, Сесиль. Ничто никогда мне не поможет. И я была ребёнком. Что я могла сделать со своим гневом на Отца? Мы были детьми. Но у меня была прекрасная жизнь – Рим, Лондон, Лос-Анджелес, Буэнос-Айрес, Сидней. Я сделала всё, что могла. После того, как я убила Эмиля, со мной произошло что-то странное. Я стала сильнее, но появилась какая-то жажда крови, которую я не могла утолить. В Риме в 1960-х годах я целый месяц убивала по человеку в каждую ночь. А теперь всего один раз за тридцать лет.

Пока Лара слушала историю Марлы – историю Эсме – она не могла не пожалеть бедную, лишенную матери девочку, которую помнила по фотографии. С Эсме обращались неоправданно сурово и жестоко, и всё это сделал Альтаказр. Лара считала, что это одна из самых печальных историй, которые она слышала, её сердце болело за эту маленькую девочку.

Тем не менее было трудно примерить эту историю на женщину, стоящую перед ней. Как и многие убийцы, которые когда-то были жертвами, в какой-то момент Эсме сама стала палачом. Эта женщина убила Лариного жениха и отца, и, невзирая на жалость, которую она испытывала сейчас, Лара знала, что та убьёт сегодня всех, кто здесь есть, если она, Лара, её не остановит.

Только тогда Лара увидела, что Марла смотрит куда-то за неё. Она обернулась – в ворота входила Одри.

– Матушка! – взволнованно воскликнула она. – Как ты здесь оказалась?

– У меня было предчувствие, – объяснила Одри.

Марла тяжело вздохнула.

– И ты туда же. Так теперь вы все делаете за него грязную работу. Я вас предупреждаю: я туда не вернусь. – Она оперлась на лопату. – Признаю, я удивлена, что он сумел втянуть в это тебя, Одри. Кто бы мог подумать.

Одри поджала губы.

– Я ничего из этого не хотела.

– Ну, ты тут не одна такая, – хмыкнула Марла. – Одри, я предложила твоей дочери возможность развернуться и уйти. Я не вернусь в Керриган Фоллз.

Одри фыркнула.

– Здесь нет таких глупцов, кто бы тебе поверил.

– Ну что же, раз вы обе всё ещё под защитой своего заклинания, я не могу вас трогать. Но к нему это не относится. – Марла повернулась к Бену и двинулась, чтобы резко ударить его лопатой по голове. Одним взмахом руки Лара отправила лопату в полёт. Марла обернулась к ней и улыбнулась. – Ты, похоже, кое-что умеешь. Хорошо он тебя снарядил.

Лара понятия не имела, что у неё есть какие-то ещё умения, кроме умения летать. Она опиралась исключительно на эмоции.

Марла развернулась к ним, вытирая пот.

– Сними защитное заклинание, и я не убью его у тебя на глазах.

Когда ни Одри, ни Лара не ответили, Марла пожала плечами.

– Ну хорошо, это ваш выбор.

Она не пошевелила ни единым мускулом, но Бен согнулся пополам от боли, словно его внутренности горели.

– Матушка. – Лара повернулась к Одри. – Сними чары.