Дамы тайного цирка

– Я знаю. – Лара встала и встряхнулась. Она чувствовала в себе огромное противоречие, разрываясь между прошлым и настоящим. Странно, в то время как она собиралась вступить в новые отношения, Тодд сейчас казался ближе, чем в любой другой момент последних месяцев. Лара отогнала эти мысли и сосредоточилась на матери. Волосы Одри были собраны в «ракушку», у подбородка покачивались длинные висячие серьги-жирандоли. Если она связалась с Гастоном Буше, ему повезло.

– Итак, Гастон Буше?

– Посмотри на время! – тут же заворчала Одри, передавая Ларе маску. – Мне нужно найти мои туфли.

– Они у тебя на ногах, – сказала Лара со смехом, развернулась и пошла прочь. – Кое-кто влюбился!

Мать и дочь отправились по улице к зданию Городского Совета вниз мимо старого кладбища Керриган Фоллз. На закате алебастровые надгробные плиты, обелиски и потрескавшиеся от времени статуи херувимов отливали золотом. Сесиль и Марго были похоронены на южной стороне, в новой части кладбища.

Лара заглянула через высокие железные ворота.

– Ты не знаешь, у Питера Бомонта есть памятник?

Она сама удивилась, обнаружив, что думает о нём сегодня.

Одри остановилась, открыла сумочку, вытащила тюбик помады и напоследок мазнула по губам.

– Есть, – наконец ответила она и показала направление. – Могила, конечно, пуста, но его матери надо было где-то почтить его память.

До сих пор Фред и Бетти сопротивлялись идее поставить Тодду памятник. Уйдя в свои мысли, Лара зацепилась взглядом за мраморную скамью под плакучей ивой с разросшимися большими ветвями.

– Могила Питера на южной стороне, рядом с задним входом церкви. Это маленький камень, его легко пропустить, если не ищешь его специально. – Одри захлопнула свою сумочку-клатч и пошла дальше, как будто не могла выносить вида кладбища. Часовню окружало множество светлых камней всех форм и размеров.

Лара задумалась, как получилось, что мать знала точное расположение и особенности могилы Питера Бомонта.

– Недавно случилось кое-что странное, – поделилась она, пустившись почти бегом, чтобы поравняться с матерью. – Когда я рассказала папе, он расстроился.

Одри снова остановилась.

– Что ты сделала?

Лара насупилась от обвинения.

– Я ничего не делала. Я перематывала один из альбомов «Dangerous Tendencies», и там была песня, если проиграть альбом задом наперёд. Я упомянула об этом в разговоре с папой, но он сказал, что они не использовали обратную обработку в альбоме «Tending». Чтобы это доказать, он поставил пластинку, и ничего не было. Но потом я попробовала…

– И, – голос Одри упал, как будто она знала, куда Лара клонит со своей историей, – там была песня.

– Он сказал, что это песня Питера Бомонта.

– Питера? – Выражение крайней тревоги на лице матери заставило Лару отступить на шаг.

– И песню, которую я услышала, так и не записали. – Лара начала напевать несколько тактов.

Одри побледнела.

– Ты знаешь эту песню?

Она кивнула и отвернулась, пошла дальше, положив руку на живот.

– Папа верит, что это Питер передал ему сообщение.

Одри снова замерла.

– Он так на меня посмотрел, – вспомнила Лара, наблюдая за переменой в лице матери. – Как будто призрака увидел. Знаешь, ты сейчас на меня так же смотришь.

Одри понизила голос, хотя вокруг не было никого, кто мог бы их услышать.

– Это была магия, Лара. Как зачаровывание платья или поворот замка. – Она сделала несколько шагов назад, вид у неё сделался измученный. Если бы не розовая помада, она выглядела бы болезненно. – Ты должна помнить, как важно скрывать свою магию, милая. Она может навредить тем, кто не понимает.

Одри подобрала подол своего платья и пошла по брусчатке мимо ворот кладбища. Разговор был окончен.

Дорогу к зданию Городского Совета ярко освещали подвесные стеклянные фонари с высокими белыми свечками внутри. У лестницы жонглёры из цирка Риволи выступали с огнём, небольшая группа гостей остановилась посмотреть на них. Поднимаясь по ступенькам, Лара видела перед собой море чёрно-белой парадной одежды. Вестибюль двухэтажного здания с изогнутой лестницей был переоборудован для вечера. Кроме празднования викторианского Рождества, когда здесь стояла двадцатипятифутовая ель, приём исторического общества был самым большим событием в городе. По этому случаю у цирка Риволи арендовали оркестр, и по всему кварталу разносился звук настраиваемых струнных.

Хотя большинство городов не стали бы уделять столько внимания своему историческому обществу, Керриган Фоллз акцентировал эту тему. Город располагался по соседству с Монтичелло и Монпелье, в одном из самых исторически богатых мест Америки. С годами праздничный приём с карнавалом разросся – во многом благодаря усилиям Марлы Арчер по сбору средств. Прежде историческое общество Керриган Фоллз возглавляла её мать, Вивиан. Под руководством Марлы некогда скучный официальный ужин стал главным общественным событием сезона. Получилась прекрасная традиция, и в торжестве с каждым годом принимало участие всё больше и больше людей. Заодно это была одна из крупнейших благотворительных акций, наряду с экскурсией по домам.