Dantalion (СИ)

— Кстати, — Маюри оторвал штуку от головы, которая тянулась на проводе от места, где должно быть ухо. — Не подскажешь, зачем Урахара Киске хранил твой труп в морозилке? — с искаженно-мученическим от любопытства лицом спросил Маюри.

Послышался стук головы Кейко об операционный стол вместо ответа.

Вернёмся же в тот день, когда всё началось. Куротсучи нервно перебирал пробирки, сетуя на тяжелую жизнь, и нашел оставленный Урахарой подарочек, который, увы, прибавил лишь головной боли. Мало того, что у Капитана отряда, оказывается, весьма не сладкая жизнь, так и очнувшаяся еще не может никак восстановить речевой центр и мямлит нечленораздельно. Хотя чего он хотел, оболочка была уже почти мертва, когда он нашел её в морозильной камере. Лишь благодаря своему таланту он смог восстановить её, ну и благодаря сохранившейся реяцу. Но от того, что девушка очнулась, легче не стало. Сколько бы он её ни препарировал, ни изучал, ни анализировал — в ней не было ничего незаурядного, из-за чего Киске мог сохранить её труп. Обычная синигами, со средней духовной силой. В ней ничего не спрятано, ничего не зашифровано. Есть и всё. Что за подарочек? Или Киске так неудачно решил пошутить перед своим побегом? От злости Маюри расплющил пробирку об стол, шипя в отражение.

— Капитан Куротсучи!

В лабораторию забежал Рин, тяжело дыша и кинув взгляд на операционный стол, где лежала обнаженная и недавно разрезанная брюнетка.

— Ну что?

— Там возле бараков, кажется, лейтенант пятого отряда что-то ищет.

— Ну что это такое! – экспрессивно воскликнул Маюри. — Какого Меноса ему надо?

Возле бараков двенадцатого отряда действительно стояли две фигуры. Одна — статная, принадлежащая Айзену Соуске, что сидел на корточках, рукой очерчивая почерневший кровавый развод на земле, и вторая — фигура худощавого мальчика, что наматывал круги рядом с лейтенантом.

Соуске продолжал трогать след, словно тот мог ответить ему на мучивший вопрос.

— Интересно, реяцу Тауры прерывается здесь, но я её не чувствую. Удивлен, её трупа не оказалось в лесу. Выжить она не могла. Если только Киске не прихватил её тело вместе с теми образцами? – сам с собой разговаривал Соуске.

— Лейтенант Айзен, — протянул Гин. — Или я думаю, что скоро можно будет убрать приставку «фуку».

Айзен усмехнулся на подобное замечание. Ичимару был острым на язык, даже слишком.

— Мне кажется, или вы расстроились из-за того, что не нашли рыжую змейку?

Соуске вздрогнул и перевёл на Ичимару предупреждающий взгляд, и тот, отмахнувшись руками, мол, больше не будет, прикрыл рот рукой.

— Ну что это такое? У меня и так дел невпроворот!

На улицу вышел Куротсучи, нервно размахивающий руками, пытающийся разогнать посторонних как назойливых мух.

— Прошу прощения за вторжение. Я искал одного человека. Рыжую девушку. Вы нигде её не видели? – любезно поинтересовался Соуске.

Но увидев недоброжелательное выражение лица нового капитана двенадцатого отряда, понял, что ответа получить явно не получится.

— Брысь! Кыш, кыш! Вы мешаете моему мыслительному процессу! – Маюри разогнал посторонних и вернулся в лабораторию.

Соуске направился обратно в бараки пятого отряда, и сердце отдало один сильный удар, стоило Гину снова заговорить:

— И все-таки вы расстроились. Нет ничего хуже призрачной надежды.

В камере стояла жуткая сырость. Кейко босыми ногами на цыпочках топталась на месте, чтобы хоть как-то размять кости, в «спальном» корпусе, как называл его безумный ученый, уже стояла тишина. Сквозь решетки вверху стены, что заменяли окно, мерцала полная луна, служившая источником света в треклятом месте, которое стало для девушки «домом». Она не знала, сколько прошло времени: год, два, а может, и того больше. Иногда Куротсучи ставил на ней эксперименты ночью, неделями, а иногда не появлялся целую вечность. Что с ней уже только ни делали, Кейко дивилась, как она вообще еще способна стоять на ногах, дышать и мыслить после всех жутких пыток-экспериментов. Она облокотилась о решетку спиной, рухнув на пол. Сколько еще будет продолжаться этот ад? Кейко прикрыла глаза, прислушиваясь к тихому шороху и появившимся шагам. Реяцу едва чувствовалась, кто-то явно пытался её скрыть. Девушка повернулась, пытаясь разглядеть хоть что-нибудь в темноте, в дальнем углу мелькнула тень.

Неужели её опять поведут в жуткую лабораторию, и все пытки начнутся сначала?

Но никто не приходил, тогда Кейко, сама не отдавая себе отчета, хрипло-осипшим голосом крикнула:

— Здесь есть кто-нибудь?

Шаги тут же стихли.

— Эй, мне нужна помощь!

Шаги стали приближаться.

Кейко вцепилась в решетку, проклиная себя. Естественно, кроме сотрудников бюро здесь никого быть не может. В крайнем случае, скажет, что ей стало плохо и ей нужен воздух. Вдруг сможет сбежать.

Однако ожидания не оправдались, фигура, что появилась из-за угла, была облачена в капитанское хаори, но не двенадцатого отряда. Чтобы разглядеть неожиданного гостя, брюнетке пришлось прищуриться, но лунный свет упал на ночного гостя, и Кейко, задрожав от появившейся надежды, вцепилась в решетки, возбужденно воскликнув: