Dantalion (СИ)

Болезненно-властный поцелуй перекрыл все остальные слова. Тоши лишь сладостно простонала, когда Гриммджоу, подхватив её под ягодицы, заставил прижаться сильнее. Синигами, обвив его талию ногами, окровавленными ногтями впилась в плечи, стягивая одежду из мира живых, чтобы оставить алые узоры на плечах. Горячие поцелуи перешли на бледную кожу шеи. Обнажив зубы, Гриммджоу оставил укус вместе с кровавым следом, слизывая соленую влагу, отчего внутри все сжималось от возбуждения еще сильнее. Треск материи, и рубашка превратилась одним движением в изорванную тряпку. Тоши прошипела, когда Гриммджоу подняв её выше, спустился грубыми поцелуями от шеи к ключице и сжал грудь, болезненно пропустив сосок между пальцев. Зарывшись в необычного яркого цвета жесткие пряди, Тоши прижалась щекой к виску эспадовца, когда его рука скользнула на ягодицу, под белье. На его губах всплыла сардоническая усмешка, когда он почувствовал её влагу.

— Не соврала, синигами.

Тоши не успела ответить, как её, подхватив на весу, насадили на пальцы и опустили на холодный цемент крыши.

— Холодно, — простонала Орикава, сжимая внутри пальцы Гриммджоу, что беспорядочно двигались, пока он расстегивал ремень.

— Сейчас будет жарко. – Вытащив пальцы, Гриммджоу провел ими по губам синигами и та, высунув язычок, слизнула влагу. Но Джагерджак проник пальцами в её рот в тот же момент, когда вошел в её лоно, и Тоши прокусила его пальцы, смешивая свои соки с его кровью.

Гриммджоу сильнее, притянув напряженное тело к себе, принялся входить грубыми отрывистыми толчками, синхронно проникая в её рот пальцами. Наклонившись, провел языком за ухом, кусая за мочку, от чего Тоши вновь сомкнула зубы на пальцах Сексты. Внутри все стягивало тугим комком, Тоши пыталась двигаться в такт, но арранкар прижал её тело сильнее, не позволяя даже шелохнуться, и высунув пальцы, заменил их своим языком, грубо играясь с её податливым языком, все еще ощущая соленый вкус. Тоши, полностью ограниченная в действиях, лишь сдавленно стонала сквозь поцелуй. Руки её полностью были заблокированы, будучи прижатыми над головой.

«Хорошо, что я в гигае, иначе следы преступления я бы в жизни не смогла скрыть. Но надо отдать должное Урахаре. Чувствительность не пропала», — единственная здравая мысль, пришедшая за эти часы. Но которую тут же потеснили ощущения от горячего пульсирующего члена, что продолжал терзать её плоть.

Орикава жадно заглотила воздух, когда Гриммджоу освободил её рот, при это прокусив нижнюю губу, и вновь спустился к шее, оставляя новые засосы. Тоши пыталась освободить руки, чтобы дотронуться до него, но тщетно. Тело пронзила дрожь, когда Орикава, почувствовав, как наглая рука на ягодице все это время терзающая её, сильнее сжала плоть, и один палец проник в анус. Тоши, выгнувшись в спине, почувствовала, как внутри все сжалось и взорвалось со сладостной-мучительной негой. Гриммджоу, прорычав и сжав её тело в стальных тисках, кончил следом. Не выходя до последней минуты, он выпустил её руки, и Тоши жадно провела по его торсу.

Гриммджоу, довольный как кот, сверкнув удовлетворенным взглядом, наклонился над её ухом, и чуть уставшим голосом прошептал:

— Пожалуй, сегодня второй вариант пропустим.

После чего в последний раз облизал искусанные губы и вышел из Тоши, что тут же сдавленно вздохнула, ощутив вновь пустоту.

Тихий шелест кварцевых деревьев, шуршание песка под ногами, что увязают при каждом шаге. Пепельные песчинки противно щипают глаза от очередного сильного потока ветра, который уносится словно бредовое видение. Тоши остановилась возле небольшого деревца, что больше напоминало ветку обветшалого ствола, под пальцами кварц сыплется как пепел. Впереди рыскают арранкары из фракции нового Октавы Эспады, собирая необходимые образцы. Сам Гранц, скрестив руки, лишь контролирует их работу, стреляя ядовито-янтарным взглядом по периметру. Тоши подошла, когда арранкар наступил на хвост ящерицы-пустой и поднял ту к лицу, после чего засунул в колбу.

— Серьезно? Снова ящерица?

— Между прочим, кровь ящерицы — основной компонент наркотика, который я в тебя как-то вводил.

— Чтобы я еще хоть раз что-нибудь спросила! – воскликнула с неприкрытым отвращением синигами.

Садистская улыбочка всплыла на губах арранкара.

— Эй, отрывать нужно с корнем, бездарность!

Октава кинулся отчитывать, а точнее наказывать нерадивого подчиненного. Тяжелый плащ развевал очередной мимолетный поток ветра.

О ногу Орикавы что-то потерлось и мяукнуло. На блондинку смотрела небольшая чёрная кошка с маской пустого на мордочке, на которой светились янтарные с желтым оттенком глаза. Синигами присела, и кошка запрыгнула ей на колени, протяжно мяукнув. Не удержавшись от порыва умиления, ученая прижала местного питомца к груди, направившись в сторону Эспады. Заэль, увидев довольную моську блондинки и мерзкомяукающую тварь, в восторг не пришел.

— Зачем тебе это царапающееся и орущее по ночам чудовище? Из его слюны разве что яд можно сделать.

Тоши побагровела от злости, злобно фыркнув.

— Отстань! Я люблю кошек!