Dantalion (СИ)

После очередной тайной прогулки в бескрайние пустыни под предлогом проветрить мозги, которая на самом деле подразумевала прогулки-догонялки с Неллиель, Тоши продумывала варианты, как вернуть потерянную память, а самое главное, форму своей подруги. Орикава знала, что в этом замешан Гранц, а значит, найдя приспособление, использованное на бывшей Трес, синигами сможет сделать другое, с обратным действием.

Вооружившись Тоши собиралась направиться в лабораторию Октавы Эспады, пока тот будет на собрании, чтобы взломать файл и найти необходимые материалы для задуманного дела. А также попытаться найти файлы о себе в главной роли объекта исследования. Другого шанса может и не быть. Но стоило Орикаве переступить порог покоев, как она столкнулась с Секстой.

— Гриммджоу, разве ты не должен быть на собрании?

Но Джагерджак вместо ответа протолкнул ту обратно, ладонью проведя от шеи к груди и спускаясь к талии.

— Я как-нибудь переживу без чая Айзена и очередной пафосной бравады.

Тоши сжалась от странного игольчатого холода, что прошелся по телу, словно невидимая тень пробежала только что перед ней, но глаза отказывались её видеть. Синигами даже попыталась оглядеться, но в комнате были лишь она и Секста Эспады, что искушающе зарылся пальцами в распущенные светлые локоны, заставляя Тоши запрокинуть голову, и провел языком по тонкой коже шеи, отчего Орикава лишь сдавленно вздохнула, согласившись про себя, что без чая прожить точно можно, и запрыгнула на арранкара. Оплетая его талию ногами, она сама впилась в его губы, попутно стягивая ненужную накидку.

В головокружительной неге Тоши оторвался от губ эспадовца, лишь когда он сбросил её на кровать. Синигами жадно облизнулась, когда Гриммджоу, раздвинув её ноги, навис сверху, разрывая ткань топа.

— Я надеюсь, с твоими камерами проблем не будет? – прошептал он ей на ухо, пробуждая очередной порыв мурашек.

— Я снова взломала систему Ичимару, и теперь вместо онлайн-изображения крутится один и тот же день. Так что можешь делать со мной все, что хочешь, никто не узнает, — подавшись вперед, целуя шею арранкара и щекоча кожу груди, лукаво ответила Тоши.

— Вот как, — усмехнулся Джагерджак. – Умный ход.

Тоши блаженно прикрыла глаза, когда эспадовец прекратил терзать её грудь, и обняла его за шею. Но рука прошла сквозь воздух и упала на тяжело вздымающуюся грудь синигами.

Непонимающе распахнув глаза, ученая смотрела в белесый потолок. В комнате воцарилась ужасающая тишина. Гриммджоу исчез словно это была лишь иллюзия, игра воображения.

Тишину рассекли громкие, но четкие хлопки. Сердце синигами сжалось в тугой комок, как и сама девушка. Страх наполнил её, как вода сосуд, парализуя тело. Однако переборов себя, Тоши медленно подалась вперед, принимая сидячее положение под непрекращающиеся аплодисменты.

— Айзен-сама, — дрожащим от ужаса голосом, заикаясь, выдавила из себя Тоши, инстинктивно притянув ноги к груди.

Владыка Лас Ночеса восседал напротив в уютном кресле и, прекратив хлопать, облокотился щекой о ладонь, не без иронии наблюдая, как синигами трясется от страха и злости, сжимая ни в чем не повинные простыни.

— Это было весьма занятное представление, — бархатным, нисколько не разгневанным голосом промолвил Соуске, очертив контур нижней губы, и задумчиво добавил: — И как к всякому превосходному представлению я добавил немного спецэффектов. Вижу, тебе они понравились.

Айзен дотронулся до занпакто, что лежал на его коленях.

— Айзен-сама, я…

— Не нужно ничего говорить. Вина сама притягивает правосудие, разве ты не знала об этом? Я ведь уже говорил тебе, отговорки лишь подтверждают виновность.

Айзен неспешно провел по лезвию Кьеки, в чьей стали отражались карамельные глаза. Тоши лишь стиснула челюсти, продумывая все пути отступления, но увы в конце она видела свой исход лишь на лезвии занпакто Владыки.

— По правде говоря, сначала я думал, что ты споешься с Гранцем. Но каким-то невообразимым образом ты притянула к себе Гриммджоу. Все-таки противоположные полюса притягиваются друг к другу.

Орикава как можно незаметнее попыталась сконцентрировать в руке заряд Тоши-пушки, на что Айзен разочарованно покачал головой и поднялся, не убирая меч в ножны.

— Тоши, знаешь, какой вид женщин всегда раздражал меня больше всего?

— Неверных? – более холодным, чем следовало, тоном ответила Тоши, скорее больше таким образом скрывая свой страх.

— Это тоже верно. Как и ревнивых. Но больше всего – глупых.

Кончик Кьеки коснулся побледневшей щеки, пройдясь к шее и оставляя кровавую дорожку.

— Я надеялся, что тебе хватит ума ограничиться самовольными прогулками в Лес Меносов и мир живых.

Тоши затрясло больше от слов, чем от лезвия, что педантично вычерчивало кровавые узоры на её теле, по которому стекали на белоснежные простыни рубиновые слезы.

— Вы знали, но, тем не менее, ничего не предпринимали, продолжая наблюдать. Почему?

— Этот вопрос столь же бессмысленный, как если бы я спросил тебя, зачем ты продолжаешь искать информацию о Тауре? Урахара Киске удовлетворил твое любопытство?