Данте. Демистификация. Долгая дорога домой. Том I

La meretrice che mai da l'ospizio
di Cesare non torse li occhi putti,
morte comune e de le corti vizio, [66]

infiammò contra me li animi tutti;

e li «nfiammati infiammar sì Augusto,
che ' lieti onor tornaro in tristi lutti. [69]

L'animo mio, per disdegnoso gusto,

credendo col morir fuggir disdegno,
ingiusto fece me contra me giusto. [72]

Per le nove radici d'esto legno

vi giuro che già mai non ruppi fede
al mio segnor, che fu d'onor sì degno. [75]

E se di voi alcun nel mondo riede,

conforti la memoria mia, che giace
ancor del colpo che «nvidia le diede». [78]

Развратница, от кесарских палат

Не отводящая очей тлетворных,
Чума народов и дворцовый яд, [66]

Так воспалила на меня придворных,

Что Август, их пыланьем воспылав,
Низверг мой блеск в пучину бедствий черных [69]

Смятенный дух мой, вознегодовав,

Замыслил смертью помешать злословью,
И правый стал перед собой неправ. [72]

Моих корней клянусь ужасной кровью,

Я жил и умер, свой обет храня,
И господину я служил любовью! [75]

И тот из вас, кто выйдет к свету дня,

Пусть честь мою излечит от извета,
Которым зависть ранила меня!» [78]

Развратница, чума народов и дворцовый яд – зависть и клевета, которой придворные стремились очернить папу Пия II перед императором. Это и послужило причиной его самоубийства. Неважно, что официальная биография трактует его смерть, как смерть от огорчения. Поэт располагает папу Пия II в лесу самоубийц – насильников над собой и, надо думать, имеет все основания для этого. Пий II наказывает Данте восстановить его честь среди живущих, что тот и исполняет в Комедии.

Остаётся пока неясным, какое отношение имеет Пий II к берегам Днепра. Понятно, что к Константинополю (Риму) он имеет прямое отношение, побывав там, на коронации императора Фридриха III, за год до падения Константинополя. Всю свою жизнь папа Пий II посвятил освобождению Константинополя от османов, но достигнуть ничего не смог. Этот вопрос – тема для другой книги.

Un poco attese, e poi «Da ch'el si tace»,
disse «l poeta a me, «non perder l'ora;
ma parla, e chiedi a lui, se più ti piace». [81]

Ond'io a lui: «Domandal tu ancora

di quel che credi ch'a me satisfaccia;
ch'i» non potrei, tanta pietà m'accora». [84]

«Он смолк, – услышал я из уст поэта. —

Заговори с ним, – время не ушло, —
Когда ты ждешь на что-нибудь ответа». [81]

«Спроси его что хочешь, что б могло

Быть мне полезным, – молвил я, смущенный. —
Я не решусь; мне слишком тяжело». [84]

Вергилий предлагает Данте спросить ещё о чём нибудь душу Пия II, но тот, потрясенный до глубины души услышанным, смущенно просит его самого спросить то, что он считал бы полезным.