Данте. Демистификация. Долгая дорога домой. Том II

Virgilio, quando prender si sentio,
disse a me: «Fatti qua, s`i ch'io ti prenda»;
poi fece s`i ch'un fascio era elli e io. [135]

Qual pare a riguardar la Carisenda

sotto «l chinato, quando un nuvol vada
sovr'essa s`i, ched ella incontro penda: [138]

tal parve Anteo a me che stava a bada

di vederlo chinare, e fu tal ora
ch'i» avrei voluto ir per altra strada. [141]

Ma lievemente al fondo che divora

Lucifero con Giuda, ci spos`o;
n'e, s`i chinato, l`i fece dimora,
e come albero in nave si lev`o. [145]

Вергилий, ощутив себя в их лоне,

Сказал: «Стань тут», – и, чтоб мой страх исчез,
Обвил меня рукой, надежней брони. [135]

Как Гаризенда, если стать под свес,

Вершину словно клонит понемногу
Навстречу туче в высоте небес, [138]

Так надо мной, взиравшим сквозь тревогу,

Навис Антей, и в этот миг я знал,
Что сам не эту выбрал бы дорогу. [141]

Но он легко нас опустил в провал,

Где поглощен Иуда тьмой предельной
И Люцифер. И, разогнувшись, встал,
Взнесясь подобно мачте корабельной. [145]

Спусти нас, просит Вергилий Антея и верно: – внутри Водовзводной башни Кремля есть спуск к подземному водоёму и в ней размещается водоподъёмное устройство, исполненное Христофором Галловеем (тем, кто сделал куранты Спасской Башни) наподобие крана – журавля. О жизни Христофора Галловея практически ничего не известно, даже дат его рождения и смерти. Но если вспомнить изобретателя часов Христиана Гюйгенса (1629– 1695 годы), всё встанет на свои места. С помощью него можно спуститься вниз, к водоёму, имеющему выход к Москве реке, зимой покрытому льдом. Когда путники оказываются внизу, на льду, устройство легко взмывает вверх, подобно корабельной мачте. Гаризенда – наклонная башня в Болонье; когда облака бегут навстречу ее наклону, глядящему снизу, кажется, что башня падает на него.

Путники спустились в самые нижние круги Ада, окружающие казнящегося в его средоточии предателя Бога – Создателя архангела Люцифера и предателя Бога – Спасителя – Иуду. Поэт говорит, что он знает и другую дорогу – кто лучше Российского императора может знать дороги в своей столице?

Как это было:

«Ваше Высокопревосходительство!» – вытянулся перед Генеральным обозным Войска Запорожского штабной капитан: – «Мне приказано сопроводить Вас к генерал-фельдмаршалу» – и, развернувшись, пошёл перед генералом. Яков Ефимович Лизогуб последовал за ним.

Войдя в небольшой кабинет, он увидел генерал-фельдмаршала Христофора Антоновича Миниха, сидящего в кресле. Рядом на стуле сидел молодой епископ в сером плаще с капюшоном, сверля генерала острым взглядом своих темно-серых глаз, на жестком худом заострённом лице. Сопровождающий капитан, отдав честь, вышел строевым шагом.

Некоторое время Лизогуб молчал, глядя на генерал-фельдмаршала и епископа, стоя навытяжку.

«Молчите…» – первым нарушил тишину резкий скрипучий голос Миниха: – «Это хорошо, нам нужен такой человек, что умеет молчать». Лизогуб не проронил ни слова в ответ. Молчал и епископ.