ДАО ДЭ цзин Лао-цзы Растолкования Великого Пекинеса

For example, Шестой Патриарх «сбросил» все свое тело и сознание, услышав лишь одну фразу из Алмазной Сутры. А, добравшись к Пятому Патриарху «на послушание», разве он уселся в «цзо-чань» считать вдохи и вздохи? Нет! Он денно и нощно, всеми забытый и никому не нужный, лущил рисовые зернышки для монастырской столовой, даже не догадываясь, где покои его Учителя. Если обратить свое беспринципный взор на Истинную Дхьяну, то, как известно из Алмазной Сутры и Сутры Помоста, она не имеет места пребывания и не опирается на что бы то ни было. Великий Пекинес, сострадательно наставляя мудропушистых схимников, как-то взвизгнул из-под куста черной смородины, что СуперЖивая Медитация неподвижна в своей динамике и неудержима в своей статике: «О братья во несравненной Дхарме, Лао-цзы был прекрасно знаком с Истинной Дхьяной. Он просто не знал, как она называется. Глава 20 про то и поет: «Безмятежен… это как море. Горный ветер… будто бы негде остановиться». Вам, о дерзновенные схимники, следует пробудить божественную сверхтекучесть сознания, а не отсиживать свой задний хвост, тупо уставившись в стенку сарая. Сверхтекучему сознанию без разницы, сидишь ты иль лежишь, стоишь столбом или прыгаешь наперегонки с вислоухим кроликом вдоль капустных грядок. Оно будто выскальзывает из-под ваших лап, будто убегает, не позволяя подставлять под себя иллюзорные точки опоры и отсчета. Ах-ах!»

Давным-давно, на заре ортодоксального буддизма, пронзительный Вималакирти, очевидно, устав наблюдать медитативные потуги трудолюбивого Шарипутры, сказал ему строго, но доходчиво: «Что касается сидения в тишине, то это означает, что ты не пребываешь в трех мирах (мир желаний, мир форм и мир вне форм). Это означает, что в ниродха-самапатти (Nirodha-samapatti) твое тело способно двигаться – ходить, стоять, сидеть и возлежать… Это означает, что ты не пребываешь ни внутри, ни снаружи… Это означает, что, не искореняя клеши, ты вступаешь в Нирвану. Тот, кто способен так сидеть, достоин похвалы Будды» (Вималакиртинирдеша-сутра)». Короче, ответ на первый вопрос этой главы в любых обстоятельствах будет отрицательным.

(2) Строка выглядит как «?чжуань ?ци ?чжи ?жоу ?нэн ?ин ?эр ?ху», где первые четыре иероглифа («чжуань» – занимать целиком, сосредотачивать, концентрировать; «ЦИ» – эфир, дыхание, сила, энергия; «чжи» – реализовывать, достигать; «жоу» – мягкий, слабый) гарантируют древнекитайской домохозяйке обретение ею размягченности своего мятущегося духа при условии ровного дыхания и концентрации психодушевных сил. Далее спрашивается, а будет ли соответствовать такая «мягкость» неорганизованной нежности новорожденного младенца (нэн ин эр ху). Причем, лишь текст Фу И интересуется «можешь ли подобно младенцу?» (?нэн ?жу ?ин ?эр ?ху). В остальных вариантах текста знака «жу» (as if, such as, like) нет, что уже вызывает густую озабоченность: мягкость (?жоу), собственно, чего имеется тут в виду? И хотя концентрация ЦИ (?чжуань ?ци) вроде бы предполагает размягчение духовной составляющей организма младенца, не факт, что его крошечное тельце оставалось за бортом этой увлекательной процедуры. Честно взвизгнуть, мы, с Великим Пекинесом, всеми лапами как за концентрацию сосредоточенности, так и любые иные разновидностеи духовной профанации (все лучше, чем пить горькую под патриотическую брехню из телевизора). Только один смешной вопрос постоянно вводит нас во искушение. Какой? Относительно чего все эти удовольствия следует сосредоточенно сгущать? Одни сновидения на фоне других? Уй?