Даосизм

Здесь не место обсуждать приёмы и методы, использовавшиеся в действующем даосизме. Кроме дисциплины мысли и созерцания, там еще существовали техники, которые напоминают йогические, основанные на дыхании, а также на сексе, возможно, на диетическом режиме, дурманах, прикладных формах алхимии, и, наконец, на гимнастике (так называемой дао-инь) в качестве дополнения. С внутренней стороны, предварительным условием являлось отдаление, отрешённость, то есть «нежелание желать», как уже говорил Лао-цзы, чтобы при его помощи расплавить поток жизненной энергии; этот процесс можно сравнить с восстановлением на престоле Единого, законного повелителя, которого изгнали узурпаторы или взбунтовавшиеся военачальники, технический термин «питание духа» служил синонимом усиления Единого, которого иногда называли Великий Ян. В противоположность мистической экзальтации – это было холодное, имперсональное магическое качество, которое ему следовало приобрести; в противоположность морализму – это был сбалансированный нейтралитет, бывший необходимым, в сравнении с добром и злом. «Охлаждение сердца», «опустошение сердца», сю-синь. В одном из даосских текстов говорилось: «Сердце как остывшая зола, без эмоций и стремлений», подобные выражения встречаются также у Чжуан-цзы. Тогда познаётся Дао и человек видит перед собой Путь. Остальное это только следствие, закрепление. У Чжуан-цзы (VI и XXVII главах), относящихся к учителю Булян И, выделяются семь этапов: 1) отдаление от внешнего мира; 2) отдаление от близких вещей; 3) отдаление от собственного существования; 4) наличие ясной интуиции как «утреннего света»; 5) постепенное приближение и познание Единого; 6) после познания Единого исчезает различение прошлого и настоящего; 7) после «завершения таинства» наступает состояние, «в котором нет ни жизни, ни смерти», следует сказать, что превосходство над жизнью и смертью достигается «трансформированным» бытием, соединённым с Началом, «от которого исходят все изменения». Ниже мы читаем: «Следовательно, он убил жизнь и, однако, не был мёртвым; он проживал жизнь, однако не жил; был телесным существом, делавшим всё и связанным со всеми, однако для него всё это пропало, хотя он был в состоянии завершить всё. Такое состояние называется ‘быть объятым покоем', объятие, за которым следует совершенство».

Это превращение, которое постепенно, переходя от тонкого к плотному, расплавляет форму до степени исчезновения трупа, ши цзе. Наконец, для окончательной амальгамации души и тела, превращения их в «таинственный эмбрион», в Дао дэ цзин имеется недвусмысленное указание, как откровение тайного учения. В том, что касается письменных источников, то наиболее полная информация о них приводится в исследованиях Масперо.[93] Однако если эти техники были известны уже в IV и III вв. до н. э., то будет трудно отделить первоначальное ядро даосского учения от позднейших напластований и искажений, от отклонений или упадка даосизма. В остальном, у Учителей явно присутствует предупреждение, что истинный ключ к пониманию действующего даосизма нельзя отыскать в письменных источниках, он всегда передавался только устно, от учителя к ученику.

Уже начиная с Ханьского периода, эзотерический даосизм «людей Дао», дао-чжэ, отделился от даосской религии, сохранившись в виде тайной традиции почти до наших дней. Один из немногих европейцев, вступавших в непосредственный контакт с его представителями, Матжиои (псевдоним команданте де Пувурвиля)[94] в начале XX в. рассказывал о существовании в тайных даосских группах иерархии, насчитывавшей три ступени. Первая из них дон-сан,[95] на которой излагалось учение, сформулированное в письменных текстах. Вторая ступень, бу-ду,[96] включала углублённое, не только интеллектуальное изучение доктрины; нужно было самостоятельно постичь высшие значения и тайны, содержавшиеся в текстах, в этом случае научные знания уже нельзя было получить от другого человека, это было бы нарушением закона. На третью и последнюю ступень посвящённые допускались после периода уединения и практики молчания; после чего ученик становился полностью посвящённым, достигнув ступени баб.[97] Эта ступень в целом соответствовала первому из двух типов адептов, описанных ранее; это мрачно хмурое и могущественное, почитаемое и непризнанное существо, удалившееся ото всех. Ему приписывалась полная власть над собственным телом и знание тайн и скрытых сил природы. Такой адепт соответствовал наиболее древним даосским представлениям о «бессмертном».[98] К ним относилось изречение: «Они не действуют, не отдыхают, не живут, не умирают, не поднимаются, не опускаются».