Даосизм

Остаётся добавить, что всё это не мыслилось в абстрактных духовных терминах. При «плавлении» многие силы психофизической структуры, которые в ином случае диссоциировались и высвободились бы, интегрируются и соединяются с сущностным Единым. Отсюда специфически даосское понятие «плавления», часто встречающееся в различных «биографиях настоящих людей, воплотивших Дао», или «растворения» трупа, ши цзе: адепт даосизма, умирая, не оставляет тела; в его могиле нет ничего, кроме меча или палки, как символа. Это знак «людей Дао» высшего уровня, называемых «бессмертными».

Они таковы – повторяем это – не потому что будут жить вечно в физическом теле, а потому, что их смерть носит только внешний характер, поскольку они без остатка слились с высшим первоначалом, который превосходит и жизнь, и смерть. Таким образом, истинное значение даосского «телесного бессмертия» состоит в том, что форма существования, интегрированная в доформенном (или бесформенном), переходит в первоначальное состояние, не проявленное вовне, она настолько свободна от потока модификаций и изменений, что позволяет подумать, по аналогии, о «бессмертном теле». При желании здесь можно также говорить о «чистых формах» в смысле, аналогичном тому, в каком этот термин употребляется в схоластике. Профаны и недоучки, не способные верно понять метафизические и эзотерические термины, восприняли это учение в вульгарном и искажённом виде, представляя его себе в качестве набора рекомендаций, позволяющих избегнуть старости и болезней, и бесконечно продлить своё бренное физическое существование. Двусмысленность, неизбежно переходящая в форму явного суеверия, не была преодолена и продолжала существовать под различными вывесками, спекулируя на паранормальных возможностях человеческого существования, которые стали культивироваться в некоторых школах.

Что касается Запада, то сходная терминология употреблялась там неправильно, поскольку почти всегда использовалось понятие чан-шэн, буквально означающее «длинная жизнь», которое на самом деле относится к жизни, которая не имеет конца, к постоянной жизни, даже к бессмертию (мы уже указывали, что точно так же в Китае обозначалась «старость», определение «старый» относилось к божеству и к самому Лао-цзы): в таком случае легко можно было поверить, что великие Учителя имели в виду исключительно долголетие и рецепт изготовления эликсира вечной жизни. Наконец, произошло ещё более тяжёлое искажение: это случилось в Китае, в религии даосизма, где упомянутая эзотерическая доктрина уступила место мифу о верующем, который после смерти вновь обрёл тело и поднялся из могилы, чтобы присоединиться к сонму бессмертных. Эта фальсификация в точности соответствует грубой экзотерической христианской концепции «воскрешения плоти», возникшей сходным образом, то есть в ходе истолкования некоторыми исследователями таинственных рассказов, восходящих к векам первоначального христианства и возрождённой в понятии «славного тела» или «воскресшего тела». «Воскрешение плоти» это не фантастическое событие, которое случится в конце времен, а скорее упомянутая выше тайная «переплавка» тела или его формы.

Волнующий даосский образ человека, который оставаясь целым и невредимым проходит через любое изменение своего состояния, это образ «летающего бессмертного», Фэй Сянь. Наконец, встречается также иерархическое, связанное с посвящением различение «земного бессмертного» и «небесного бессмертного», различение, которое возвращает нас к представлению о двух уровнях в изменении состояния, тому, который соответствует человеческому состоянию, и другим, высшим состояниям бытия. Об этом также можно прочесть у Чжуан-Цзы:

«Среди созданий некоторые кажутся исчезнувшими, или продолжают существовать; другие, утратив тело (физическое), становятся трансцендентными».[92]

* * *