Дар

– Я не понимаю, что случилось. Почему ты сердишься на меня? – спросила я, хотя сама осознавала, что виновата перед ним. Ведь я исчезла из паба, ничего никому не сказав.

– Почему ты ушла, не дождавшись меня? – спросил Алессандро, хватая меня за плечи. – Я рисковал ради тебя жизнью, а ты убегаешь от меня со своим братом, будто бы я мог причинить тебе зло!

– Все совсем не так. Мы ждали тебя в тот вечер, но ты не пришел.

– Я пришел. Это тебе скажет любой, кто был в тот вечер у Катрины, но вас там не оказалось. Я чуть не набросился на Катрину, узнав, что вы сбежали и она не уследила за вами. Ты могла хотя бы сказать ей, что уходишь.

– Я хотела, но Марк торопил меня.

– Марк тут ни при чем. Ты прошла через такое, что должна уже понимать жизнь и людей. Но ты, как я вижу, думаешь, что все можно вернуть назад и что ты снова станешь прежней.

Эти слова укололи меня в самое сердце. Я ведь действительно верила в то, что все еще может наладиться и я смогу вернуться назад и жить, не боясь ничего и никого.

Я отошла от Алессандро и села на кровать.

– Прости, что сбежала тогда. Я знаю, что поступила подло, – сказала я.

– Сам себе удивляюсь, почему решил найти тебя. Мне следовало уехать из города, как только я узнал, что ты исчезла, – со вздохом сказал Алессандро.

– Так почему же ты не уехал?

– Сам не знаю. Не мог уехать, не убедившись, что у тебя все хорошо.

Я слабо улыбнулась ему и предложила сесть в кресло.

– Я все испачкаю. Я же мокрый с ног до головы, – сказал Алессандро.

– Я могу спуститься вниз и принести горячий чай, – предложила я.

– Не стоит. Я не должен тут долго находиться.

– Понимаю.

На какое-то время мы замолчали. Потом я повторила свой вопрос про Гордия, Ясмин и Измира.

– Я еще не нашел Ясмин и Гордия, но получил письмо от Измира. Он полностью оправился и возвращается в Шотландию, чтобы найти тех людей и отомстить за Диану. Думаю, что я присоединюсь к нему.

Испугавшись за их жизни, я тут же сказала:

– Не нужно этого делать. Пожалуйста, отговори Измира и сам не делай этого. Вы можете погибнуть, а мою сестру уже не вернуть.

– Это мужское дело. Ты этого никогда не поймешь. А что ты сама намерена делать?

– Что ты имеешь в виду?

– Ты собираешься прожить в этом доме всю жизнь?

– Нет, конечно. Я живу здесь, потому что это безопасно. Марк пытается помочь мне. Он собирает информацию об Энтони Шелдоне, – сказала я.

– И что, нашел что-нибудь?

– Да. Он узнал о юности Шелдона и о его жизни до отъезда в Америку, а также о том, что он, возможно, связан с моей семьей.

– Вот как? А знаете ли вы с Марком, чем он на самом деле занимается?

– Нет. О нем ходит столько слухов, и никто точно не знает, что – правда, а что – нет.

– Так вот, пока ты скрывалась ото всех в этом доме, я узнал о своем бывшем хозяине очень много.

– Расскажи, прошу тебя, – попросила я Алессандро.

– Ладно. Когда ты исчезла, я все же решил разузнать об Энтони все, что только можно. В конце концов, из-за него чуть не погибла моя сестра. Сначала я тоже сталкивался только со слухами и небылицами, но потом мне посчастливилось вс третить одного старика. Он был лакеем еще при отце Энтони, а потом несколько лет служил и у него самого, но вскоре решил сбежать от нового хозяина. Когда отец Энтони был еще жив, Сайман – так зовут бывшего лакея – не знал горя. Ему жилось хорошо, и он не жаловался на хозяев, но все изменилось буквально за месяц. Энтони, тогда еще юнец, ввязался во что-то и стал вести себя не так, как раньше. Стал жесток, бил слуг и даже насиловал служанок. Родители закрывали на это глаза, думая, что юноша исправится, но все оказалось гораздо хуже. Он отравил собственного отца, чтобы завладеть его деньгами. Конечно, никто не выдвинул против него обвинения, но в доме все знали о страшной правде, даже мать Энтони, которая после смерти мужа поспешила уехать в загородное имение, где скончалась через несколько лет. Энтони получил полную власть. Он богател с каждым днем. В доме постоянно находились чужие люди, которых Сайман никогда прежде не видел. Не все они были благородной наружности, среди них встречалось и отребье, с которым Энтони иногда проводил целые дни, запершись у себя в кабинете.