Дар аутизма. Раскрытие секретов мудрых сердцем

Так почему же никто не прислушивается? Почему никто не принимает подход, уравнивающий права людей-аутистов? Ведь это безусловно существенный шаг для поддержки аутистов. Есть две причины, по которым это не происходит: во-первых, мало кого интересуют аутисты, борющиеся за свои права; не следует забывать о существовании стереотипов — это видно по тому, кого выбирают для чтения докладов на конференциях или для участия в экспертном совете; все представляется в политически корректном виде. Однако, когда доходит до конкретных дел, аутисты оказываются неспособны воспользоваться теми возможностями, которые им предоставляются. Почему? Разве они не являются носителями той непочатой мудрости, которая могла бы быть столь полезной для формирования общественной компетенции в вопросах аутизма? Конечно, это так, и если я являюсь настоящим профессионалом и помыслы мои чисты, я не смогу не прислушаться, однако это также подразумевает, что мне может не понравиться то, что я услышу. И если достаточное число активистов будут едины в своих высказываниях, я буду вынужден признаться в несостоятельности своих предубеждений и, по-видимому, изменить свой подход к бизнесу — что для кого-то может прозвучать устрашающе, не говоря уже о перспективе снижения доходов.

«Мы хотим, чтобы нас принимали такими, какие мы есть, а это значит, что вам нужно перестать считать нас больными», — говорит Джо Миле, борец за права аутистов, в статье «Перестаньте нас „лечить“ — просят аутисты», опубликованной в газете New-York Times. Джим Синклер в своем эссе 1993 года «Не скорбите о нас» говорит о тех, кто хотел бы полностью «искоренить» аутизм: «Они говорят, что их цель — создать мир, в котором не будет людей, подобных нам». А Джонни Сейц, который применил свои интуитивные способности, чтобы помочь Дику Кларку восстановить функционирование мышц после инсульта, восклицает: «Я не нуждаюсь в лечении, я в полном порядке! Мы хотим, чтобы нас принимали такими, как есть и, быть может, чуть лучше нас понимали, но не лечили. Мы не ущербные, мы просто другие!» В ответ на драматические шаблонные высказывания в прессе о так называемых «страдающих» аутизмом, студент Джастин Малвени с заметным раздражением отвечает так: «Люди не страдают от синдрома Аспергера, они страдают оттого, что все время становятся изгоями и подвергаются насилию». Подобное отношение к аутистам привело еще одного подростка к такому выводу: «Только Бог понимает меня».

Весной 2006 года сообщество аутистов было шокировано чередой ужасающих событий: с интервалом всего в несколько дней произошло три случая, когда родители лишили жизни своих детей-аутистов. Смирение покинуло этих людей, и патологический порыв взял верх — эти «жертвоприношения» были обусловлены страданиями, мнимыми адскими муками родителей. При утопической безусловной любви к своим детям этих убийств, объясняемых бабушкой одной из жертв стремлением «избавить ее и ее дочь от страданий», можно было бы избежать. Однако родственник одной из жертв, например, оправдывал убийство в романтическом ключе — как некий «акт любви» со стороны матери, которая отчаялась вернуть своего ребенка в «нормальное» состояние. Это случается не впервые, и — если не произойдет изменение в массовом сознании, которое уничтожит миф о «выздоровлении любой ценой» и освободит родителей от чувства вины («Если бы я только сделал это, попробовал это…»), — наверняка не в последний раз.

Вторая причина, по которой аутисты, борющиеся за свои права, не являются равноправными партнерами в развитии индустрии аутизма, заключается в существующих предрассудках относительно уровня их интеллекта. До сих пор очень распространен стереотип, согласно которому большинство людей-аутистов обладают низким уровнем интеллекта или являются умственно отсталыми, а значит недееспособными, и их рассматривают лишь как «поддающихся обучению», в лучшем случае «обучаемых». Статья о взрослении аутистов, опубликованная в 2006 году в журнале Newsweek, вызвала бурю негодования у 42-летнего мужчины-аутиста: «Что происходит, когда аутисты взрослеют? Почему бы не спросить у самих взрослых аутистов? В этой статье нигде не говорится об аутистах, ставших взрослыми. Создается впечатление, что нас игнорируют не только организации, которые претендуют на то, чтобы защищать наши права, но и пресса тоже. Возможно, автор статьи убежден, что все мы находимся в специальных учреждениях или что мы ничего не можем предложить, но в целом такое ощущение, что к нам относятся так, как будто нас не существует».

Джулия, мать ребенка-аутиста, увлеченная вопросом презумпции интеллекта аутистов, прекрасно высказалась на эту тему, вдохновленная моими работами.