Дар аутизма. Раскрытие секретов мудрых сердцем

Интернет — прекрасное и легкодоступное средство поиска, и именно там я начал искать одно из имен Вика. Я ввел в поисковике «NOSMO KING» и внимательно изучил свои находки: музыкальная группа из Люббока, штат Техас, созданная летом 2002 года — слишком недавно; сценическое имя Вернона Уотсона, выступавшего по мюзик-холлам Великобритании до и после первой мировой и умершего в 1949 году — еще до рождения Вика. Я не мог найти ничего подходящего и тогда вспомнил, как Барб говорила, что Носмо Кинг — это один из телевизионных персонажей, герой давно не существующей детской передачи. Я набрал «NOSMO KING TV» и сделал любопытное открытие.

«Время приключений» было популярным ежедневным телешоу для детей, которое вел Пол Шэннон на 4 канале телестанции WTAE-TV в Питтсбурге, в период с 1959 по 1975 год. Шэннон реанимировал карьеру «Трех дурачков» (Three Stooges), пригласив их в свое шоу, и показывал мультфильмы. Самое интересное из того, что я узнал — это то, что Шэннон также иногда появлялся в образе своего зловещего альтер-эго Носмо Кинга, персонажа, который, «крадучись, передвигался по студии, одетый в пальто и широкополую шляпу, и никогда не разговаривал». Теперь разрозненные фрагменты этой головоломки начали складываться: зловещий альтер-эго, который никогда не говорил, шнырял по темным углам, скрываясь под пальто и шляпой и наводил ужас на всех присутствующих. Если бы я в детстве смотрел «Время приключений» и сохранил в памяти легко воспроизводимые отрывки из него, на что способны многие аутисты, и мне потребовалось бы каким-то образом передать мои взрослые впечатления о навязчивой демонической сущности — которые я не мог бы сформулировать более взрослым способом — разве Носмо Кинг не был бы идеальным персонажем? Картинка сложилась, но требовала подтверждения фактами.

Мне нужно было найти еще больше информации об истории дома, начиная с момента его построения в 1800-х годах и первых владельцев вплоть до сегодняшнего дня или хотя бы до пребывания там Вика. В одной из газетных заметок, что прислала мне Джеки, было интервью с Эбботтом Сэмьюэлом III и его женой.

Очередной запрос в Интернет — и я получил полное имя, адрес и телефонный номер м-ра Сэмьюэла, которому я тут же и позвонил. «М-р Сэмьюэл, меня зовут Уильям Стиллман; я звоню из Хёрши. Я консультант, специализируюсь на помощи людям в понимании особенностей аутистов, детей и взрослых, и я собираюсь работать с одним человеком, который некогда жил в том же доме, что и вы». Когда я упомянул адрес дома, м-р Сэмьюэл сказал, что никогда там не жил.

«Я пытаюсь помочь этому человеку, поскольку я знаю, что считается, будто в этом доме обитают привидения».

«Это был не я», — ответил он.

«Ладно, а вы знаете какого-нибудь другого Эббота Сэмьюэла?»

«Да, их несколько».

«Мистер Эбботт Сэмьюэл III?», — уточнил я.

«Да», — ответил он.

«Сэр, сейчас я смотрю на вашу фотографию в статье из газеты Times-Ledger 1981 года, и тут подпись „Эбботт Сэмьюэл III“».

«Я никогда там не жил; вы позвонили не тому человеку».

Щелк. Он повесил трубку, разговор окончен. Может быть, я задел его за живое, воскресив неприятные воспоминания 25-летней давности, а может, я действительно позвонил не тому человеку, но тогда сколько же Эбботтов Сэмьюэлов III живет в этой местности? Я натолкнулся на первое препятствие. Второй удар последовал, когда я выяснил, что пастор-католик, о котором в одной из газетных заметок говорилось, что он не может объяснить причину зловещих событий, умер в 1998 году. Даже глава местной епархии не смог предоставить мне никакой информации, хотя выразил свою озабоченность тем, что Вик утратил свободную волю («Это случай одержимости?» — спросил он меня). Бывшая звезда местного радио, что когда-то пересказывал эту историю два Хэллоуина подряд, так и не перезвонил мне. Исследователь паранормальных явлений, изначально вовлеченный в эту историю, как сквозь землю провалился, хотя предполагалось, что он жив и здоров. Историческое общество этого округа также ничем не помогло, но мне предложили подать заявление на получение родословной дома (хотя Барб полагала, что может дернуть за пару ниточек через своего знакомого в местном суде). Казалось, все, кто имел отношение к этому таинственному дому, не хотели или не могли о нем говорить или тут же забывали обо мне. Я был совершенно один.