Дар демона

— Наслышан, — хмыкнул шаман. — Можно подумать, твоего мага породила сама богиня Льда — ничто его не пронимает. Сколько раз на него уже покушались? Больше трех десятков? И ни одного приступа мании преследования, ни одной вспышки безумия, как у прочих магов. Даже поведения своего не изменил. Другим хватало пары встреч с наемными убийцами, чтобы начать жечь всех чужаков в пределах видимости или запираться в замке безвылазно.

— Вот видишь… — начал Мэа-таэль, но старик перебил его:

— Именно, я вижу, причем то, чего не видишь ты. Твой Тонгил — и не человек вовсе.

— Ну ты хватил, дед!

— Послушай меня, мальчик. — Старик уставился на него пронзительными черными глазами, такими же яркими и живыми, как у самого Мэа-таэля. — Просто послушай. Может, я и ошибаюсь, может, старый шаман и выжил из ума, но хотя бы допусти такую возможность: Тонгил — не человек.

— А кто тогда?

— Точно не знаю. — Старый кочевник покачал головой. — Кое-какие догадки у меня есть, но говорить вслух пока остерегусь. Оставил бы ты эту проклятую службу, до добра она не доведет.

— Я не могу, я Арону и за себя, и за брата должен, — возразил полукровка.

Дед уже не в первый раз начинал подобные разговоры, вот только о нечеловеческой природе Тонгила заявил впервые.

— Слышал уже, слышал, — пробормотал шаман. — Отдать бы должок, да и забыть. Ладно, ты парень упрямый, больше на эту тему я говорить не буду. Но перед отъездом зайди еще ко мне, может, успею проверить кое-какие догадки, тогда и скажу тебе.

— Зайду, — согласился Мэа-таэль. — Я в любом случае собирался.

— Вот и славно. — Старик достал четыре льняных мешочка и принялся складывать в них разложенные на столе вещи.

— Помнишь, как образы на якоря накладывать?

— Обижаешь, — отозвался полукровка. — Если надо, с закрытыми глазами сделаю.

— Все, ступай, скоро важные гости придут, нечего им глазеть на твои эльфийские уши! — Шаман вручил ему мешочки и подтолкнул к двери.

Мэа-таэль хмыкнул, поблагодарив, сунул их во внутренний карман куртки и вышел на улицу. На миг остановился, прислонился к закрывшейся двери. Легкомысленное выражение, так раздражавшее старого шамана, исчезло с лица, глаза серьезно, даже мрачно, посмотрели куда-то вдаль, словно вглядывались в будущее.

В будущее неласковое и нежеланное.

Потом поднял руку, тронул через кожу куртки свою ношу и тихо сказал:

— Ты прав, дед, Арон меня убьет.

Глава 17

Крепость стояла у самого берега реки. Прямо из воды вырастали отвесные каменные стены, глядя узкими бойницами на мелкую рябь внизу. Когда-то грозный символ императорской власти над новой провинцией, с течением лет крепость пришла в запустение, камень стен порос травой, а потом кое-где и мелким кустарником. Обленившийся гарнизон состоял из пяти стражников и коменданта — только это выделила империя на охрану своего давно уже не пограничного форта.

Арон стоял у парапета, скрестив на груди руки, и лениво наблюдал за мельтешащими внизу людьми. Вот еще один результат планирования и интриг его предшественника: крепость давно уже тайно принадлежала Тонгилу вместе с не-людьми, несшими тут службу.

Мэль, стоявший рядом, обозревал панораму раскинувшейся перед ними Радоги с почти осязаемым удовольствием.

— К вечеру будем знать, где прячется император. Ты уверен, что не хочешь сам сесть на трон, когда тот освободится? — в который раз поинтересовался полуэльф, разворачивая принесенный список.

— Уверен, — кратко ответил Арон.

— Тогда вот основные кандидаты. Все твои условия соблюдены: никто не является магом, никому не хватит богатства и могущества, чтобы самостоятельно удержать власть, но при этом есть кровное родство с правящей династией и законные претензии на трон. Вот этот, под третьим номером — мой любимец. Интересуется собиранием древностей и охотой, а политические интриги наводят на него скуку.

— Младший сын императора? — спросил Арон, смутно припоминая означенного юнца.

— Племянник, — уточнил Мэль. — С дядюшкой не ладит, за его кончину на нас не обидится.

— Хорошо, — кивнул маг. — Считай его рабочим вариантом.

— Арон, — после паузы сказал полуэльф, — что тебя гнетет?

— С чего ты взял? — недовольно буркнул северянин.

— Я же вижу. — Мэль покачал головой. — Последние дни тебя беспокоит новая проблема.

— Надо же, насколько я прозрачен… — Арон отвернулся от управляющего, переведя взгляд на шпили и башни дальнего берега.

— Только для меня, — жизнерадостно утешил его полуэльф. — Так в чем дело?

Арон пожал плечами, но все же неохотно проговорил:

— Я когда-нибудь упоминал о своем проклятии?

— О котором из них? — уточнил полукровка. — Около пяти я могу назвать прямо сейчас, но если подумаю, то вспомню еще с десяток. На людей, на роды, на селения — какое именно тебя интересует?

Маг невесело хмыкнул.

— Не то, Мэль. Не проклятие, наложенное мною. То, которым прокляли меня.

С лица полуэльфа сползла усмешка.

— Ты проклят?

— Похоже на то.

— Раз спрашиваешь у меня, значит, мало об этом помнишь?

— В точку. Вообще ничего. Возможно, оно существует, возможно, снимается смертью. Моей.

— Возможно? — повторил Мэа-таэль.