Дар юной княжны

- Дождались!.. Он ушел, и теперь голыми руками его не взять. Говорил тебе: проверь каждый камень, простучи каждую стену, - в замке должен быть подземный ход! Иначе откуда все эти россказни про привидения?!

- Я же нашел его.

- Это - не тот. Пользоваться им нельзя, выход давно завален...

Пан вернулся в свои покои, занял любимое кресло и надолго задумался. Миклош почтительно стоял рядом, стараясь даже реже дышать. Несмотря на всю свою свирепость, в глубине души он панически боялся вызвать недовольство ясновельможного: тот в момент сотрет опального холопа в порошок...

- Не допросить ли нам этого хлопца с минного поля? - осторожно предложил Миклош пану. - Уж больно он с вашим камердинером подружился... Правда, тот его выхаживал... А сельскому хлопцу внимание городского человека ох как лестно! Что, если наш тайный граф сумел его посулами да уговорами на свою сторону привлечь?

Пан поднял на него тяжелый взгляд, от которого у Миклоша побежали по коже мурашки. "Колдун! - тоскливо подумал он. - Не приведи господь, обратит в камень или разума лишит - по-собачьи лаять заставит..." Он был свидетелем того, как крестьянин, подкарауливший пана Зигмунда со свитой в лесу, внезапно выскочил из засады с ножом, требуя вернуть пропавшую накануне дочь. Зигмунд взмахом руки остановил кинувшихся на защиту телохранителей и пристально взглянул на нападавшего: тот выронил нож, упал на четвереньки и стал лаять, как дворовая шавка...

- Хорошо, приведи этого... Яна. Дочь мою тоже прихвати, может, она что прояснит. Что за события тут в мое отсутствие происходили? Чего вдруг Юлия им заинтересовалась?

Миклош кивнул и поспешно вышел, облегченно вздохнув. Вроде пронесло, только надолго ли. Все обернулось не так, как пан задумал, значит, начнет виноватого искать. А виноватый вот он - всегда под рукой. Эх, жизнь холопская!.. А дочка того крестьянина прехорошенькая была! Сам пан с девчонками не развлекался, стражникам своим отдавал, но наблюдать любил; Миклош, как старший над всеми, конечно, первый начинал. Сначала непривычно было при всех-то... Да и неподвижный взгляд пана смущал. Потом Миклош приспособился: чарку самогона опрокинет - и трава не расти...

О том, что потом делал пан со своими жертвами, Миклош старался не вспоминать. Магистр великого "Ордена черных колдунов" знал, что делает!

Некоторое время спустя Миклош отворил дверь, пропуская вперед Юлию. В нем говорило не воспитание, а инстинктивная боязнь зверя чувствовать кого-то у себя за спиной, пусть даже это - просто молодая женщина. На молчаливый вопрос пана Миклош только пожал плечами.

- Видимо, с хлопчиком мы тоже опоздали!

В глазах Зигмунда зажглись зловещие огоньки.

- Достань мне этого байстрюка хоть из-под земли! Головой отвечаешь. Учти, Миклош, ещё одна такая ошибка - самолично твое сердце из груди вырву!

Побледневший Миклош попятился назад к двери, будто пан уже занес над ним свой острый кинжал. Для того чтобы представить, как ясновельможный это сделает, старшему охраннику не нужно было даже напрягать свое воображение; суметь бы забыть то, что он видел наяву!.. Он выскочил в коридор, вытер пот и перекрестился: кажется, он опять получил отсрочку...

Между тем пан Зигмунд стал расспрашивать дочь.

- Юлия, расскажи-ка мне поподробнее, как умер Епифан?

- Не знаю.

- Как же так? А Вальтер говорил, что ты при этом присутствовала.

- Когда Вальтер его, мертвого, осматривал, я действительно была, а вот как это случилось - уволь!

- Ну, не странно ли, что умер вдруг здоровый мужик, который никогда на болезни не жаловался?.. Попробуй вспомнить все, не торопись, расскажи по порядку.

- Беата... Она провинилась передо мной. Хотела присвоить кое-что, принадлежащее мне...

- Хочешь сказать, украла?

- Не совсем. Правильнее так: она украла мое право быть первой. Я и отдала её Епифану. Или прикажешь церемониться с обнаглевшей служанкой?!

В голосе Юлии появились истерические нотки: она всегда знала, чем пронять отца, но не возмущение зарвавшейся служанкой в ней говорило, - та получила свое сполна, - а боязнь, что отец докопается до подробностей её отношений с Яном. Она позволяла деревенскому парню, слуге, обращаться с собой, как с последней продажной девкой!

- Хорошо-хорошо, не должна... Продолжай.

- А это все...

- Как - все?!

- На другой день я проснулась, ко мне зашел Вальтер и сказал, что Епифан умер от разрыва сердца... Он, видимо, перестарался с Беатой: у неё были вывернуты руки и даже спина искусана. Сам догадайся, что мог с ней делать Епифан... Он же был зверем!

- Но, заметь, преданным зверем. Он никогда бы не напал на своего хозяина... Что еще?

- С Беатой случилась истерика, и Вальтер дал ей успокоительное. А потом она попросила у меня прощения. Ползала на коленях, целовала ноги... Так, знаешь ли, трогательно. Если разобраться, она - просто дурочка...

- Но что все-таки случилось с Епифаном?

- Говорят же тебе: умер! Похоронен на заднем дворе.

- Кто видел, как он умер?

- Не знаю!

- Ладно, а где Ян?

- На кухне. Я посылала его помочь Марии.

- Миклош, сходи-ка на кухню. Если его там нет, спроси, кто и когда его в последний раз видел?