Дар колдуна

Наконец они вышли в освещенный факелами зал, в разные стороны от которого расходились узкие коридоры. Несмотря на очевидное и давнее безлюдье помещения в воздухе царила тягостная атмосфера. Казалось, это место было пропитано болью, и даже подвальный холод здесь чувствовался особенно сильно. Рикард сразу понял, куда они пришли. Знаменитая королевская темница. Девушка и тут успела вволю помахать кистью, и все стены были разрисованы образами и картинами, в которых застыли мгновения разных сказок. С каждой стены глядел тот или иной злодей, и Рикарду чудилось, что их заморозили живьём в момент работы или сражения, да так и оставили здесь застывшими скульптурами. Посреди этого великолепия стояла сама создательница, и в своём чёрном платье с гривой неубранных в причёску волос сама была похожа на ведьму. Леона молча смотрела на свои творения, словно это приносило ей успокоение. В слабом свете глаза девушки казались тёмными, как ночное небо. Беззвучно хмыкнув, Рикард шагнул назад и тихо взбежал по лестнице. На верхней ступеньке он задержалась, задумчиво щурясь, а потом крадучись побрёл по коридорам назад к Знаку. На губах юноши играла загадочная улыбка. Завернув за угол, Рикард тихо протянул вслух:

— Интересно. — Он снова вспомнил мрачную фигуру посреди тёмного зала и горящие таинственным светом глаза. — А она ведь красива, эта девочка. Особенно в такие моменты. — Рикард повернулся к снова возникшему рядом Первому. — Как думаешь, удастся её переиграть?

Ночной зверь издевательски рыкнул и мотнул своей спутанной гривой. Юноша кивнул.

— Я тоже так думаю.

И они поспешили назад к тому месту, где проходили нити силы Знака.

На следующий день Леоне пришлось встать раньше. Когда она поднялась, подготовка к коронации уже шла полным ходом. Из-за трагической кончины прежнего монарха событие должно было проходить скромнее обычного, без радостных празднеств и пира, но всё равно с должной торжественностью. Мысленно попрощавшись с ненавистным траурным нарядом, Леона вызвала служанок. За эту ночь дворцовые портные должны были сшить ей платье, достойное королевы. В ожидании прислуги Леона прошлась по комнате, стараясь унять лёгкую дрожь. Она волновалась. Наконец служанки принесли госпоже платье, красивое, как рассветное небо. Нежно-золотистая ткань ласкала и взор, и кожу, пышная по обыкновению юбка смотрелась неожиданно элегантно, а подол усыпали драгоценные камни. Они сверкали подобно звёздам на небосклоне, и в гранях отражалось солнце. Леона невольно улыбнулась, не слишком весело, но с явным облегчением. На мгновение она представила, как будет хороша в этом платье. Портные явно не зря потратили эту ночь.

Пока горничные собирали свою молчаливую повелительницу, в комнату вошла мать. Тасия больше не звалась королевой, но всё равно сохраняла свой вес во дворце, любовь народа и слуг. Никто не попытался остановить женщину, когда та без стука вошла в спальню к дочери. Леона поднялась навстречу бывшей королеве и замерла. Тасия оставалась бледна и печальна, но в целом вернулась в нормальное самочувствие. Сейчас она больше походила на прежнюю себя, величественную и спокойную. Они нерешительно остановились друг напротив друга, а служанки суетились вокруг, как испуганные мыши. Наконец одна за другой девушки смущённо выскочили за дверь, а мать шагнула вперёд и с силой притянула дочь к себе. Леона вздрогнула и прижалась к ней, чувствуя, как на душе становится легче. Пускай страшно и отец уже проиграл, мама будет рядом. И с ней-то всё точно будет хорошо! Тасия тяжело вздохнула, и в этом вздохе слышались все её переживания и страхи.

- Всё будет хорошо, девочка моя, доченька. — Леона почувствовала, как на плечо капнула слеза, и отчаянно зажмурилась. — Я буду с тобой, и всё наладится. Вместе мы справимся.

Леона улыбнулась, глотая солёные капли, покатившиеся уже по её щекам.

- Конечно, мама, — прошептала она в ответ, чувствуя, как страшный спазм крутит внутренности. — Мы справимся. Обязательно.

И она ещё крепче прижалась к родному теплу, наслаждаясь объятиями самого дорогого и близкого ей человека.

Вниз Леона спустилась твёрдым уверенным шагом, и в её лице не осталось и намека на недавние страхи. Королеву ждали. У ворот собрались все — мать, Мартин, старый чародей, совет и даже хорвандцы, вызвавшиеся проводить её на столь важную церемонию. Все смотрели на неё, но никому Леона не вернула ответного взгляда. Она была одновременно здесь и не с ними, словно богиня из легенд, с которой нельзя заговаривать, можно лишь смотреть, восхищаясь её силой, красотой и совершенством. Все замерли в немом почтении, и только Тасия смотрела на дочь с нежной улыбкой. В материнском взгляде светилась гордость. Леона спустилась к собравшимся, кивнула в знак приветствия.

- Нам пора, — произнесла девушка, и голос её звучал спокойно и властно.

Все склонились перед королевой в безмолвном согласии. Стоящий ближе всех чародей торопливо шагнул навстречу.

- Ваше Величество, Вы убедились, что всё в порядке?