Дар Прозерпины

– Да вот так. Не один-два, а много. Звонят родственники, близкие, друзья со всего города, заявляют о пропаже, не дожидаясь трехдневного срока. Из всех районов. – Полетаев махнул на подробную карту города, висящую на стене. Флажками, как догадался Андрей, были помечены места, откуда поступили звонки. Ими равномерно был усеян почти весь город. – Флажков не хватает на все звонки… – сокрушался Полетаев, – когда поступило первые два-три, высылали бригады. Теперь, сам понимаешь, не хватает. Более того, начали пропадать сами бригады.

– А Осипов? – Андрей спросил не случайно, ведь сегодня у него вообще-то выходной и вместо него на этом месте должен был сидеть, по-хорошему, его коллега Сергей Осипов. Опытный, знающий следователь.

– В том-то и беда, Андрюша… – почти плачущим голосом отозвался Полетаев. Андрей никогда не видел его таким раньше. – Пропал наш Осипов. Удалось выяснить, что он с ребятами из оперативного вчера вечером к девкам подался. А с утра выяснилось, что нет ни его, ни остальных, ни девок. Пропали. И те и другие.

– Хорошо, а что думает по этому поводу Раздайбеда?

Старший лейтенант Раздайбеда был начальником отдела, и, в случае отсутствия Осипова, именно он должен был бы сидеть перед Полетаевым.

– И его нету. Не-ту! Повторяю, не-ту!

– А спецслужбы…

– Какой там! – Полетаев сдвинул густые брови, – Все пропадают. Ситуация очень сложная. Прямо даже критическая. Остались только мы с тобой. Ты, да я, да мы с тобой… – Иван Петрович Полетаев обхватил лысую, как куриное яйцо, голову широкими ладонями с длинными пальцами. – Короче, принимайся за это дело. Бери себе в подчинение кого хочешь, даю тебе все полномочия, какие нужно. Документы оформлены, лежат у секретарши. Да, и самое главное. Из здания не выходить. Ни при каких условиях.

– Иван Петрович… – разрешите откровенно?

– Говори, говори все, что думаешь. Сейчас такая ситуация, что все равны, и полковники, и лейтенанты, и рядовые. Ни чинов, ни званий. Сегодня ты есть, завтра тебя след простыл…

– Это еще почему?

– Что?

– Из здания не выходить.

– Ты задницей меня слушаешь, что ли? – вдруг взорвался полковник. – Говорю тебе, люди пропадают! Отчего? Не ясно. Почему? Как? Потому что из дома выходят!!! Или – с работы!

– Ну, можно пропасть, наверное, и не выходя из дома, – заметил Андрей.

– Теоретически можно, – согласился Полетаев, – практически сложно. В общем-то, все. Это единственное мое условие. Есть еще вопросы?

– Да. Во сколько поступил первый звонок?

– Вчера в 17.04. От гражданки, чей муж ушел из дому и не вернулся к обеду. Муж, между прочим, не просто гражданин, а директор мелькомбината.

– Первого или второго?

– Первого.

– А-а, это того, чей белый хлеб похож на серый?

– Попрошу без эмоций и не относящихся к делу оценок. Это сейчас не главное. Еще вопросы есть?

– Да. Он, я имею в виду муж, директор мелькомбината, не говорил, куда отправляется?

– Говорил, что на Главпочтамт.

– Здание проверяли?

– Пытались…

– То есть как?

– Очень просто, все, кого отправляли, не вернулись. Да и не в почтамте, может быть, дело. Например, был звонок, что пошли на дискотеку. И не вернулись. Или – на работу. И тоже не вернулись.

– А были ли ограбления, случаи мародерства?

– О мародерстве пока не сообщалось, а вот кража со взломом одна была.

– Что украли?

– Да кто ж его знает, голубчик? Следственная группа назад не вернулась!

Полетаев снова встал со стула и нервно прошелся по просторному кабинету. Обратился к Андрею:

– Вообще, ты задаешь такие вопросы, словно с Луны свалился. Где ты витаешь? Объясняю еще раз, обстановка серьезная. Критическая. Помощи ждать неоткуда.

– А можно скопировать карту?

– Да она по всем кабинетам развешана… Там, где, конечно, еще кто-то остался. Только докладывай через каждые полчаса, как продвигается дело… – чуть подумав, добавил Полетаев, – нет, через каждые двадцать минут, и мне лично. Лично! – Здесь он сделал акцент. – Все. Разговор окончен. Располагай всеми ресурсами нашего управления, но за порог – ни ногой. Дерзай, – добавил начальник, пожав Андрею руку, – все надежда на тебя.

Андрей козырнул и вышел из кабинета. Рядом с дверью располагался столик флегматичной секретарши Полетаева, которая даже не потрудилась спрятать лак для ногтей, которыми обновляла свой маникюр, когда на пороге возник следователь.

– Варюша, – обратился к ней Андрей, – все на самом деле так плохо?

– Да, – протянула секретарша, даже не взглянув на следователя. – Кстати, шеф (так она всегда называла Полетаева) попросил сформировать для вас папку.

Варя лениво, грациозно поведя белоснежной лебединой шеей, кивнула на край стола, где уже красовалась стандартная папка с заголовком «ДЕЛО №». Правда, номер делу присвоен почему-то не был. Андрей взял папку и отправился к себе в кабинет. По дороге он отметил, что в стенах управления сегодня как-то по-особенному пустынно. Нет привычно толпящихся на лестничных площадках группок курильщиков, никто не мучает автомат с газированной водой, кулаком выбивая запавшую монету, никто не носится из отдела в отдел, шумно распахивая двери кабинетов.