Дар скального тролля

– Значит, Кровопийца действительно сказал тебе, что наше оружие бесполезно? – уточнила Глэм.

Я молча кивнул.

Все с опаской посмотрели на своё оружие. Хотя ребята доверяли легенде о Кровопийце, им было сложно согласиться с его словами, так как, ощущая в руках тяжесть мечей, топоров и булав, они чувствовали себя по крайней мере немного спокойнее, пусть это было всего лишь иллюзией. Никто даже не попытался оставить оружие, как советовал Кровопийца.

– Ладно, тогда пойдём дальше, – сказала Ари, всё ещё сжимая в правой руке свой боевой топор.

Держа оружие наготове, мы продолжили движение в сторону голубого сияния. Навстречу жуткому визгу, от которого, казалось, мои коленные суставы стучали друг о друга так же громко, как зубы. Склепы по обе стороны от нас стали такими высокими и давящими, что казалось, будто мы находимся на скотобойне и нас ведут навстречу смерти.

Сияние исходило от небольшой поляны в центре кладбища. Мы вошли в круг света.

И вот она, полуночница.

Мерцающий голубой призрак парил над землёй. Он кружил над одним из склепов размером не больше маленького сарая. Он был покрыт десятками, а может быть, и сотнями тройных букв «Х» (или крестов?) различных форм, размеров и цветов, нарисованных фломастерами и красками из баллончика, а некоторые были выгравированы прямо на бетоне. Светящийся призрак выл и визжал от боли и гнева, мечась из стороны в сторону перед осквернённой гробницей. Мы собрались вокруг неё полукругом.

Наконец полуночница заметила наше присутствие и замерла в воздухе, повернувшись к нам лицом. Я взглянул на неё вблизи, и её образ, к сожалению, навсегда запечатлелся в моём мозгу.

Я готов был поклясться, что даже слышал, как Кровопийца ахнул при виде неупокоенного духа (телепатически, конечно, поскольку, как вы знаете, топор на самом деле ахнуть не может).

Полуночница была не более чем полупрозрачным скелетом, покрытым тонким слоем увядающей кожи, задрапированным клочьями грязной зеленовато-серой ночной рубашки, которая, вероятно, когда-то была белой, как свежий снег. Её кудрявые чёрно-седые волосы развевались вокруг головы, почти как маленькие локоны-змеи. Её лицо было измождённым и отвратительным, а зубы удивительно белыми под гниющей плотью. Её глаза исчезли, и пустые глазницы мерцали сине-оранжевым пламенем, которое клубилось внутри черепа, как туман. Она открыла рот, чтобы снова закричать, но оттуда появилась зелёная змея с красными полосками и щёлкнула языком.

– О боги, – завороженно произнёс Бузи. – Я думаю, это Мари Лаво.

– Кто это? – спросила Ари.

– Королева вуду Нового Орлеана, – благоговейно прошептала Тики.

– Она умерла каким-то ужасным, трагическим образом? – спросил я сквозь очередной ужасный вой полуночницы.

– Отнюдь, – ответила Йоли. – Дама сия мирно скончалась во сне в летах чуть более восьмидесяти.

– Тогда что-то настолько терзает её душу, что она вдруг превратилась в призрак, – сказал Ари. – Нам нужно выяснить, что именно…

Девушка не успела договорить. Потому что как раз в этот момент на неё ринулся призрак, чьи глазницы полыхали ярким пламенем. Ари нырнула в сторону, когда голубой свет и клубы дыма пронеслись над нами.

Лейк быстро вскочил и замахнулся на полуночницу коротким мечом, когда та проплыла мимо. Его клинок прошёл прямо сквозь светящееся тело призрака.

«Понимаете, что я имел в виду? – прокомментировал Кровопийца. – Бесполезно».

Ари присела на корточки и оперлась рукой о землю. Она закрыла глаза, и я понял, что она пытается прочесть заклинание. Загрохотав и затрясясь, земля раскололась под полуночницей. Виноградные лозы и корни вырвались из свежей расщелины и, извиваясь, потянулись вверх, навстречу измученному призраку Мари Лаво. Призрак небрежно взглянул вниз на волшебные лозы и корни, и они внезапно обратились в пепел, оставив после себя только следы кисло пахнущего серого дыма.

Мы ринулись в укрытие, а полуночница вновь издала пронзительный крик.

– Как нам остановить эту штуку? – крикнула Глэм.

Полуночница продолжала бушевать на поляне, но ни у кого из нас не было ответа. Мы все сидели на корточках за отдельными склепами с беспомощными лицами, тупо глядя друг на друга через освещённое потусторонним светом кладбище. Но потом я внезапно понял: все остальные не просто смотрели друг на друга в дикой панике. Все они смотрели на меня (в дикой панике).

Гномы НОЛа, похоже, думали, что я запросто смогу придумать хорошее решение и мы мигом победим эту штуку. И в этот момент я возненавидел саму мысль о том, что я знаменит среди гномов. Мне казалось, что моё сердце вот-вот выпрыгнет из груди, как будто у меня никогда и не было волшебного говорящего топора или удивительных друзей, в любой момент готовых мне помочь, как будто всё, что у меня было, – это я сам. Я почувствовал давление чужих ожиданий, словно я ни с того ни с сего поднимусь и стану великим воином, великим лидером, как, предположительно, предвещала моя фамилия.