Читаем Дар слов мне был обещан от природы полностью

<p><a l:href="#n_119">Фаррохи Йезди</a></p><p>Мы нищие толпы, мы денег не держим в руках…</p>Мы нищие толпы, мы денег не держим в руках,Зато нам неведом людей угнетающий страх.Решимость сметает все трудности с наших путей,И трудность лишь в том, что решимости мало в сердцах.Мы скорбь тебе дарим и кровь из горячих сердец,Другого подарка не сыщем на этих путях.Кто скован, тот больше не станет добычей цепей,В свободу влюбленному нету нужды в кандалах.Тебе ж покоримся, чтоб после никто не сказал,Что мы не хотим пред любимой склониться во прах.<p>В сердцах разбитых дольний мир правдиво отражен…</p>В сердцах разбитых дольний мир правдиво отражен.Ключ к вечной истине — язык, но крепко связан он.Не говори, что четок зернь мы топчем оттого,Что стыд — оборванная нить для общества всего.Когда две партии в борьбе, они хотят войны,И терпит бедствия народ от каждой стороны.О мире весть — надежда тех, кто для людей даетПосланца радостных вестей, благословенья плод.Но сад заброшен, аромат не льют вокруг цветы;Увы, бессилия тоски цветник — свидетель ты.Теперь свободен Фаррохи от мира злых сетей,Как тот бродяга, у кого ни дома, ни детей.<p>У обреченных тоске встреч утешительных нет…</p>У обреченных тоске встреч утешительных нет.Праздника утро в тюрьме льет нам непраздничный свет.Слов поздравительных звук может издать попугай;Милая знает, что им просто заучен привет.Наш ноуруз омрачил древней неправдой Зоххак,Племя Джемшида — в тоске, а притеснитель воспет.Голову низко склонив, знаю, не явится вновьСветлое время к тебе, певчая птица — поэт.Пусть невиновный в тюрьме нынче иль завтра умрет,Длиться не может всегда бремя безжалостных бед.Чем обнаженнее плоть, тем ей, бесстрашной, теплей,Будет ей другом всегда солнца полдневного свет.Горе неправде людской! Горе властям и стране,Где на правдивую речь ссылка и гибель — ответ.Пусть о прощении слух — только отрадная ложь!Места в душе Фаррохи для безнадежности нет!<p>В ладонях мужества меч нам нужно крепко зажать…</p>
Перейти на страницу:

Все книги серии Неизвестный XX век

Похожие книги

Хрущёвская слякоть. Советская держава в 1953–1964 годах
Хрущёвская слякоть. Советская держава в 1953–1964 годах

Когда мы слышим о каком-то государстве, память сразу рисует образ действующего либо бывшего главы. Так устроено человеческое общество: руководитель страны — гарант благосостояния нации, первейшая опора и последняя надежда. Вот почему о правителях России и верховных деятелях СССР известно так много.Никита Сергеевич Хрущёв — редкая тёмная лошадка в этом ряду. Кто он — недалёкий простак, жадный до власти выскочка или бездарный руководитель? Как получил и удерживал власть при столь чудовищных ошибках в руководстве страной? Что оставил потомкам, кроме общеизвестных многоэтажных домов и эпопеи с кукурузой?В книге приводятся малоизвестные факты об экономических экспериментах, зигзагах внешней политики, насаждаемых доктринах и ситуациях времён Хрущёва. Спорные постановления, освоение целины, передача Крыма Украине, реабилитация пособников фашизма, пресмыкательство перед Западом… Обострение старых и возникновение новых проблем напоминали буйный рост кукурузы. Что это — амбиции, нелепость или вредительство?Автор знакомит читателя с неожиданными архивными сведениями и другими исследовательскими находками. Издание отличают скрупулёзное изучение материала, вдумчивый подход и серьёзный анализ исторического контекста.Книга посвящена переломному десятилетию советской эпохи и освещает тогдашние проблемы, подковёрную борьбу во власти, принимаемые решения, а главное, историю смены идеологии партии: отказ от сталинского курса и ленинских принципов, дискредитации Сталина и его идей, травли сторонников и последователей. Рекомендуется к ознакомлению всем, кто родился в СССР, и их детям.

Евгений Юрьевич Спицын

Документальная литература
Жизнь Пушкина
Жизнь Пушкина

Георгий Чулков — известный поэт и прозаик, литературный и театральный критик, издатель русского классического наследия, мемуарист — долгое время принадлежал к числу несправедливо забытых и почти вычеркнутых из литературной истории писателей предреволюционной России. Параллельно с декабристской темой в деятельности Чулкова развиваются серьезные пушкиноведческие интересы, реализуемые в десятках статей, публикаций, рецензий, посвященных Пушкину. Книгу «Жизнь Пушкина», приуроченную к столетию со дня гибели поэта, критика встретила далеко не восторженно, отмечая ее методологическое несовершенство, но тем не менее она сыграла важную роль и оказалась весьма полезной для дальнейшего развития отечественного пушкиноведения.Вступительная статья и комментарии доктора филологических наук М.В. МихайловойТекст печатается по изданию: Новый мир. 1936. № 5, 6, 8—12

Виктор Владимирович Кунин , Георгий Иванович Чулков

Документальная литература / Биографии и Мемуары / Литературоведение / Проза / Историческая проза / Образование и наука