Читаем Дар слов мне был обещан от природы полностью

Довольно! Исполнились сроки!Ловите, готовьте коней!Я в бой поведу вас жестокий,В защиту свободы своей.

Уходят Джамуга, Ван-хан, нойоны, Токта-беги, нухуры.

Царевич

Унынье гоня из сердец,Мы славой насытимся бранной,Но мой нерадивый отецПо суткам валяется пьяный,И этот нахальный калмыкВладыка, похода причина.А чтить калмыков не привык…

Хубилай-буху

Сегодня черед Темучина.Досель он не ведал помех,Кругом сокрушая кольчуги,Но в мире отчетливей всехБезжалостный гений Джамуги.Не воронам кончить орла,Но вылетел огненный кречет,И горе народа залечитДжамуги-сечена стрела.

Царевич

И этот не выйдет живой,Немногими днями позднее.Расплатится он головойЗа то, что командовать смеет.Мне шелест травы и листвыТяжел, как предсмертные крики,Пока не увижу на пикеКровавой его головы.

Уходит.

Хубилай-буху

(один)

Вот ханы: завистливый, злойБездельник, да старец убогий.А враг, за полночного мглойЗаставами занял дороги.Но верность и крепость храню,И слава за верность награда.Восток окровавился. НадоГотовиться к трудному дню.

Уходит. Светает. Из кустов выползают два пастуха.

1 пастух

Ты слышал их речи?

2 пастух

                   Ну что ж.Тревожиться ими не стану.Ведь скот от рожденья пасешьТому ли, другому ль, но хану.И мне безразлично давно,Под чьей пресмыкаться ногою.

1 пастух

Ошибся ты, хана — одно,А сын Есугая — другое.Здесь даже знатнейший нойонНе смеет зарезать барана.И кто здесь бывал награжденЗа труд, за лишенья, за раны.Тот дарит седло и коня,И даже с себя малахаи;Заслуги нухуров ценяИ щедро за них награждая.Там хан говорит с пастухом,Там ценится только наукаТого, кто владеет копьем,Да метко стреляет из лука.Решенье созрело в груди,Я им передаться намерен.

2 пастух

Ты думаешь, хан наградит?

1 пастух

В богатой награде уверен.Ведь если сегодня восходМонголов застанет в наезде,То ханский погибнет народ,Доверимся новым созвездьям.

2 пастух

Ну ладно, рискнем головой,Поскачем с бесценною вестьюТуда, где пастух кочевойС нойоном равняется честью.

Уходят. Входит ханша.

Ханша

По синей Толе тянется туман,И сопок окровавились оскалы.Опять мне только бедра гладил хан,Рукою дряхлой, дряблой и усталой,А грудь мою сжимала только мгла,И лишь бессонница дала усталость.Зачем судьба безжалостна была!Зачем не сыну я, отцу досталась!

Входит царевич.

Ханша

Ты даже ночью, витязь, на коне?В твоих глазах тоска, сестра страданий.

Царевич

Поход решен, царица, но не мнеВести полки на темный подвиг брани.Нойоны и доверчивый отецИзбрали предводителем Джамугу.Наш бывший враг, заносчивый пришелецТеперь наш вождь. Горчее нет недуга.

Ханша

Я ничего не слышала о том.
Перейти на страницу:

Все книги серии Неизвестный XX век

Похожие книги

Хрущёвская слякоть. Советская держава в 1953–1964 годах
Хрущёвская слякоть. Советская держава в 1953–1964 годах

Когда мы слышим о каком-то государстве, память сразу рисует образ действующего либо бывшего главы. Так устроено человеческое общество: руководитель страны — гарант благосостояния нации, первейшая опора и последняя надежда. Вот почему о правителях России и верховных деятелях СССР известно так много.Никита Сергеевич Хрущёв — редкая тёмная лошадка в этом ряду. Кто он — недалёкий простак, жадный до власти выскочка или бездарный руководитель? Как получил и удерживал власть при столь чудовищных ошибках в руководстве страной? Что оставил потомкам, кроме общеизвестных многоэтажных домов и эпопеи с кукурузой?В книге приводятся малоизвестные факты об экономических экспериментах, зигзагах внешней политики, насаждаемых доктринах и ситуациях времён Хрущёва. Спорные постановления, освоение целины, передача Крыма Украине, реабилитация пособников фашизма, пресмыкательство перед Западом… Обострение старых и возникновение новых проблем напоминали буйный рост кукурузы. Что это — амбиции, нелепость или вредительство?Автор знакомит читателя с неожиданными архивными сведениями и другими исследовательскими находками. Издание отличают скрупулёзное изучение материала, вдумчивый подход и серьёзный анализ исторического контекста.Книга посвящена переломному десятилетию советской эпохи и освещает тогдашние проблемы, подковёрную борьбу во власти, принимаемые решения, а главное, историю смены идеологии партии: отказ от сталинского курса и ленинских принципов, дискредитации Сталина и его идей, травли сторонников и последователей. Рекомендуется к ознакомлению всем, кто родился в СССР, и их детям.

Евгений Юрьевич Спицын

Документальная литература
Жизнь Пушкина
Жизнь Пушкина

Георгий Чулков — известный поэт и прозаик, литературный и театральный критик, издатель русского классического наследия, мемуарист — долгое время принадлежал к числу несправедливо забытых и почти вычеркнутых из литературной истории писателей предреволюционной России. Параллельно с декабристской темой в деятельности Чулкова развиваются серьезные пушкиноведческие интересы, реализуемые в десятках статей, публикаций, рецензий, посвященных Пушкину. Книгу «Жизнь Пушкина», приуроченную к столетию со дня гибели поэта, критика встретила далеко не восторженно, отмечая ее методологическое несовершенство, но тем не менее она сыграла важную роль и оказалась весьма полезной для дальнейшего развития отечественного пушкиноведения.Вступительная статья и комментарии доктора филологических наук М.В. МихайловойТекст печатается по изданию: Новый мир. 1936. № 5, 6, 8—12

Виктор Владимирович Кунин , Георгий Иванович Чулков

Документальная литература / Биографии и Мемуары / Литературоведение / Проза / Историческая проза / Образование и наука