Дар смерти

Пока Рамон размышлял на эту важную тему, девушка пошатнулась. Каким-то судорожным жестом вытянула руки, заставляя искры в безумной пляске рвануться к канцлеру, а потом медленно, словно во сне, стала падать вперед лицом, как и стояла. Рамон едва успел подхватить ее, чтобы лекарка не расшибла нос о кровать.

Подхватил, уложил в кресло, посмотрел на дядю.

– Ты как?

– Поразительно жив, – неверящим голосом ответил канцлер.

– Вот и отлично. Разберись со своими домочадцами, пока я никого не убил. Лим!

– Да, дядя? – голосом пай-мальчика отозвался маленький поганец.

– Ты сейчас откроешь нам мамину спальню, и быстро.

На лестнице слышались уже топот слуг и голос Линетт.

Не размышляя, Лим метнулся к двери, распахнул ее, Рамон вытащил из кресла тушку лекарки, кое-как перехватил поудобнее – все же не тростиночка, а нормальная девушка и весит соответственно – и бросился за занавеску.

Они с Лимом успели вовремя.

Мальчик задернул за ними штору, задвинул засов уже со стороны герцогини и наткнулся на грозный взгляд герцога, который уложил Ветану на кровать, и готов был заниматься племянником.

– Иди сюда, солнце мое. Будешь рассказывать, где ты, негодяй малолетний, нашел мага жизни, почему никому не сказал об этом, и… И вообще!

Лим пожал плечами.

– Ну… Дядя, я не могу.

– Что?

– Вот тетя Вета проснется, она и расскажет. А я ей слово дал.

– Я тебе сейчас тоже… дам! Ремня хорошего!!! – взорвался Рамон.

Ага, как же! Лим отработанным движением нырнул под кровать, перекатился, вынырнул с другой стороны и метнулся к двери.

– Я сейчас Вете попить принесу. Она просила. Дядя, детей бить нельзя!

И хлопнул дверью, оставив Рамона размышлять над простым вопросом. Как сдержаться и не выпороть племянника в ближайшие десять минут за все его фокусы?

* * *

Меня пытались напоить водой. Холодной, вкусной… Наверное. В основном – холодной. Она лилась за шиворот, по шее, заставляла ежиться, приходя в себя. Я шевельнулась, пытаясь оттолкнуть чашку. Не помогло. Пришлось глотать, чтобы не захлебнуться и не утонуть, и открывать глаза.

Ох, нет! Лицо, которое склонилось надо мной, я бы с удовольствием развидела обратно. Рамон Моринар! Этот-то откуда взялся? Лим? Алемико был рядом. Смотрел виноватыми глазами. Одно ухо у него было заметно больше другого, и подозрительно красного цвета.

– Тетя Вета, я не виноват.

– Правда?

– Дядя пришел уже под конец, дверь выбил, ты как раз сознание потеряла…

– Он меня дверью ушиб? – не сдержалась я.

Рамон Моринар начал медленно багроветь. С пятен на щеках.

– Стоило бы!

– Нет. Дверь он сжег.

– А починить сможет?

Я понимала, что игра окончена, а потому могла и не сдерживаться. Сейчас, когда Моринар видел меня… Видел ли? Одного взгляда на герцога хватило, чтобы понять: видел. Еще как! И забывать не станет даже за деньги.

– Я ведь вашему дяде жизнь спасла…

– Объясните мне, госпожа Ветана, как маг жизни мог столько времени оставаться незамеченным. Амулет?

– Тренировки, – буркнула я.

– Я не вижу в вашей ауре ничего нового, вы обычный человек. Но то, что было в спальне дяди, – это как?

Ответ был продуман давно. Не рассказывать же про пластинку амулета, за которую бабушка заплатила безумные деньги?

– Я и есть обычный человек. Пока не призываю свою силу. Вы же дышите? Ходите? А я… Вот!

– Поэтому магов жизни и сложно найти. Вы не выглядите магами. Ясно.

– Рада, что подарила вам ясность, – не сдержалась я. – Встать помогите?

Сильная рука обхватила меня за плечи и помогла подняться. Я оглядела себя. Так… платье цело, ворот расстегнут и намок, но в остальном – ничего страшного.

– Лим, как папа?

Алемико кивнул в сторону соседней комнаты.

– Там сейчас мама. Все хорошо…

– Выздоровел?

– Да.

– Тогда я здесь больше не нужна. Ты понимаешь, что рассказывать обо мне никому не надо?

– Да.

– Иди к маме, Лим, – вмешался Рамон Моринар. – А нам с госпожой Ветаной надо еще поговорить.

– О чем?

Мальчик уходить и не подумал.

Я улыбнулась ему.

– О личном, Лим. Обещаю, со мной ничего страшного не случится.

– Правда?

– Лим! – обиделась я. – Разве твой дядя может обидеть женщину?

Вообще-то может, и еще как, но не говорить же этого малышу? Он ведь любит Палача, всей душой любит!

– Нет, – уверенно ответил мальчик. – Но женщины всегда могут обидеться на какую-нибудь глупость! Так папа говорит, а он никогда не ошибается.

Я от души рассмеялась. Рядом так же хохотал Рамон Моринар.

– Обещаю. Я госпожу Ветану не обижу.

Лим успокоился и кивнул.

– Я… Тетя Вета, вы еще придете?

– Если я не смогу, ты сам заглянешь ко мне в гости, – решила я. – Разве нет?

– Обещаю!

Лим вышел. Мы остались в спальне герцогини наедине с Рамоном Моринаром. Герцог обвел меня насмешливым взглядом и уточнил:

– Госпожа Ветана, вы понимаете, что, как честный человек, я обязан теперь на вас жениться?

Глава 13

Выручили меня годы и годы упражнений. Аристократка – это не только роскошное платье, это еще и манеры, и воспитание. И я ответила так, как подсказала выучка.

– Ваша светлость, вы шутите.

– Отнюдь!

– Я ниже вас по положению и по рождению. Высказывая такие нелепые вещи, вы подвергаете насмешкам себя и пятнаете мою репутацию.