Дарий Великий не в порядке

Это было самое яркое место, которое мне довелось повидать в Йезде. А возможно, и самое яркое и колоритное место во всем мире.

Одну стену полностью занимало колоссальное витражное окно. Затейливые цветы всевозможных оттенков отбрасывали на пол танцующие радуги.

Мы плавали в свете.

Мы разгонялись до космической скорости.

– Ого, – выдохнул я.

По моим ощущениям, это было такое место, где можно разговаривать только шепотом.

– Ты часто говоришь это слово.

– Извини.

– Ничего страшного. У вас в Америке такое не увидишь?

– Такое – точно нет, – ответил я, осматривая потолок: блестящие белые линии на гранях внутреннего купола пересекались, образуя звезду о двадцати четырех концах, которые каскадом поднимались вверх перекрывающими друг друга ромбами.

Так я попал в мир эльфийского волшебства. В Ривенделл или Лотлориен.

Прохладный воздух, поступавший из бадгира, шевелил волоски на моих руках.

– Ничего подобного у нас нет.

На этот раз, когда мы пошли играть в соккер/неамериканский футбол, я знал, что лучше взять свое полотенце. И более удачные трусы.

Бутс у меня все равно не было (Сухраб сказал, что я снова могу одолжить пару у него), но зато была футболка национальной иранской сборной, а ведь это даже круче.

И все-таки на меня накатывала какая-то неприятная болезненная слабость, когда я думал о том, что снова придется раздеваться, но худшее уже произошло, и я был уверен, что Сухраб при необходимости в обиду меня не даст.

Когда мы пришли в раздевалку, Сухраб попытался снова отдать мне бутсы получше.

– Возьми их себе, – сказал я. – Я могу поиграть в белых.

– Нет, ты возьми. Они лучше.

– Но… – Он снова обошел меня на повороте. Навыки таарофа у меня все же были развиты слабовато. – В них я чувствую себя неловко. Нельзя второй раз отдавать мне свою лучшую пару.

– Ладно, Дариуш. Спасибо.

Успех!

Когда я переоделся, Сухраб осмотрел меня с ног до головы и сощурился.

– Ты выглядишь как футбольная звезда, Дариуш.

Мои уши покраснели так сильно, что цвет их мог соперничать с алой полосой у меня на груди.

– Спасибо.

– Готов?

– Готов.

Али-Реза и Хуссейн снова были на поле. Их обоих очень занимала игра «двое на восьмерых» против компании ребят помоложе, которые явно уступали взрослым парням в мастерстве. Мы с Сухрабом с минуту наблюдали, как Али-Реза сбил с ног одного из противников и забил гол.

Я покачал головой. Такого агрессивного маневра можно было ожидать разве что от Бездушного Приверженца Господствующих Взглядов.

Сухраб схватил меня за плечо.

– Вперед!

Он побежал на поле и аккуратно встроился в игру более молодой команды. За одну секунду ему удалось отнять мяч у Али-Резы и рвануть через все поле к воротам, которые в тот момент были совершенно пусты.

Мальчишки завизжали и засмеялись, когда Сухраб забил гол. Они совсем не были против того, что мы пополнили ряды их команды.

Наши ворота я защищал на пару с мальчиком в бутсах, которые, казалось, были ему велики (наверняка у него такие же ноги хоббита), и с волосами еще длиннее и кудрявее, чем у меня.

– Здравствуй, – сказал он на фарси. Мальчик говорил с сильным акцентом, но это было прикольно. Мне понравилось, как он произносит гласные звуки.

– Э… Привет.

Он ткнул пальцем в мою футболку национальной сборной Ирана.

– Красивая, – сказал он по-английски.

Видимо, он сообразил, что на фарси я не шибко-то говорю.

– Спасибо.

Юный иранский хоббит – я решил называть его Фродо – побежал к центру поля. Теперь, когда Сухраб присоединился к игре, Али-Реза и Хуссейн утратили тактическое преимущество, и наша команда пошла в наступление.

Сухраб забил еще три гола с подачи наших новых товарищей по команде, после чего Хуссейн поднял над головой мяч и позвал нас всех в центр поля.

Мы с Фродо рысью побежали к образовавшемуся кружку. Все говорили на фарси, слишком быстро перебрасываясь репликами, чтобы я мог уловить суть.

Как Фродо, надевший на палец Кольцо Всевластия, я будто бы выскользнул в сумеречный мир, сокрытый от окружавших меня иранцев моей неспособностью говорить на фарси.

Поскольку я стал Фродо, я решил, что мой новый товарищ хоббит – это Сэмуайз.

Но потом Сухраб сказал:

– По-английски. Дариуш нас не понимает.

И Хуссейн продолжил:

– Хорошо. Сначала выбирают Сухраб и Аятолла.

Сэмуайз взглянул на меня.

– Аятолла?

Мои уши запылали ярче, чем вулкан Ородруин[25].

Сухраб снова пришел мне на помощь.

– Мы меняем состав команд, – пояснил он. – Теперь будем играть шесть на шесть. Ты со мной, Дариуш. Два капитана.

Я. Дарий Келлнер. Капитан.

Как Пикард.

– Асгар, – сказал Сухраб Сэмуайзу. – Ты с нами.

Сухраб и Али-Реза по очереди распределили по своим командам других мальчиков. У нас оказался Мехрабон, Али (не-Реза) и Бехруз, самый низкий по росту парень с самыми темными усиками над губой.

Это производило сильное впечатление.

– Вот так, – сказал Сухраб и кивнул мне.

Я прочистил горло.

– Пусть будет так.

Играть в соккер/неамериканский футбол с Сухрабом, Асгаром (он же Сэмуайз или Фродо) и остальными ребятами из нашей команды было по-настоящему классно. Несмотря даже на то что Асгар и все остальные решили звать меня Аятолла.