Dark Skies

- Не спорю, – Гранд Магус неожиданно легко прошелся по кабинету, уже который раз по кругу обходя сферу наблюдения. Подошел к гигантскому окну, одним движением посоха распахнув шторы. – У каждого своя история, так или иначе приведшая на дно.

За окном была глубокая и темная ночь, не озаренная даже светом звезд, просто затерявшихся на тёмных небесах. Ночь не менялась с того момента, как началась эта сумасшедшая партия. Время… оно текло везде по-своему, распадаясь на отдельные ручьи, которые потом вновь соберутся в один мощный поток. Куда он повернет в этот раз? Кто перевернет судьбу этого мира, сражаясь уже только за свои жизни. Жизни, стоящие не больше песчинки на побережье. Песчинки в гигантских часах.

- И правда, – пробормотал Рубик. – Здесь даже судьбы таких как вы, Хранитель, – не более, чем очередная сказка, каких миллионы. Никого не интересующая, кроме их обладателей.

На затянутой в чёрную перчатку ладони Гранд Магуса блестела малая зеленоватая искорка, сложившаяся на миг в маленькую резную фигурку лисенка из зеленого листка – и тут же рассыпавшаяся обратно.

- Такие истории складывают в итоге личность. А их личности влияют на их поступки. И сейчас каждый их шаг способен, потенциально, перекроить на свой лад тысячи, миллиарды таких сказок. Да, потом другие увидят лишь результат этой войны, чью-то победу – и чьё-то поражение, – скупые цифры статистики. Спустя годы никто не вспомнит, что было на самом деле. Как выигрывались и проигрывались бои, изменившие мир. Что за победой или поражением стояли такие же вот существа, каждый со своей судьбой и своей историей за спиной. Что каждый мог бы оказаться на их месте. Или не оказаться. Смотря как повернется грань кубика очередной реальности.

Рубик обернулся, раскинув руки:

- Это ли не прекрасно?

- Не разделяю вашего энтузиазма, Гранд Магус, – кисло ответил Эзалор.

Фундаментал поднял худую старческую руку, указывая на сферу:

- С вашего позволения, «наши» несколько… проседают.

- Мы всё равно ничего не можем сделать, кроме как наблюдать… не так ли, Свет?

***

Гондар чувствовал себя не в своей тарелке.

Когда-то жизнь казалась простой. Кот просто убивал: убивал бесшумно и чисто, убивал за деньги. Никаких сомнений, никаких эмоций, никаких чувств – ничего, что могло бы помешать исполнению плана. Стоя на пороге очередного возрождения после очередной глупой смерти, он ощущал себя нашкодившим котенком, которого наставник – земля ему пухом! – оттаскал за ухо. Никаких чувств не должно быть! Вообще! Всё это мешает, сбивает с толку, заставляет пропускать мелочи. Быть хладнокровным – это значит не только не испытывать сочувствия и сострадания к жертвам, спокойно смотря, как только что живое существо превращается в конвульсивно дергающийся труп. Это значит ещё и не испытывать ярости, бешенства, жажды мести. Ничего этого не должно быть на время охоты. Даже удовлетворения от убийства: любую эмоцию надо загнать куда подальше, им можно поддаться потом, когда опасность минует.

Просто быть машиной для идеального убийства.

Как он мог скатиться так глубоко! Он же ведет себя прямо как в первые дни на охоте, допуская те же грубые ошибки и промахи!

Он сидел перед Древом Жизни. Было странное чувство, что Древний смотрит на него незримыми глазами, видя насквозь – и он чувствовал себя ребенком, как маленький котенок, на которого укоризненно смотрит мастер.

«Не позорь его имя».

Гондар закрыл глаза. Надо взять себя в руки. Надо… довести это дело до конца. Не берись за что-то, если не можешь довести дело до конца, верно?

Гондар.

Наемник вздрогнул, резко открывая глаза. Он сидел на траве, весь мокрый – и не помнящий миг перерождения. Ещё не настало утро, ещё была глубокая ночь, и оттого свет, исходящий от Ио, казался невыносимо ярким.

- Да?

Бесполезный светляк… умеет отвечать словами? Неожиданно.

Умею. Неудобно, – похоже, случайные мысли он тоже читает.

- Так чего тебе надо? – Гондар поднялся на ноги, смотря на Фундаментала.

В следующий миг в воздухе протянулась нить, коснувшаяся его грудной клетки. Поняв, что ему что-то хотят сказать, но не примитивными словами, охотник со сдержанным интересом наблюдал за ощущениями.

Которые очень быстро превратились в небольшой ледяной ад.

Закрой глаза. Позволь отсечь все чувства, оставить все ощущения за порогом восприятия. Это не так просто, и в какой-то миг пустота вокруг тебя напугает. Это как отрубить себе руку, не будучи уверенным, что она отрастет вновь. Это как убить себя, зная, что бьешь на поражение наверняка, что уже не восстанешь с Фонтана. Страшно. Ты боишься неизвестности, ты боишься небытия. Темнота – это отсутствие изображения на сетчатке глаза, что-то, лежащее за диапазоном чувств. Тишина, когда барабанные перепонки не колеблются. Онемение, когда все рецепторы отключаются, один за другим стремительно отсекая сначала от внешнего мира, а затем и внутреннего. Не оставляя опоры, не оставляя никаких ориентиров. Это как медленно умирать.

Ты ведь уже забыл, что это такое: бояться смерти?