Дарственная на любовь

– То что? – с гулко стучащим сердцем повторила я вопрос, как только девушка отошла.

– То его казнят, Мел. Таково наказание за измену.

Сайф пристально смотрел на меня, и в его взгляде читался немой упрек, как будто это я была во всем виновата. Как будто я – средоточие всего зла и всех бед на этом свете.

Я вдруг почувствовала обиду.

Ведь я ни о чем не знала! Просто делала то, что мне велели. Это был выбор Теара. Это он сорвал ритуал. Но в итоге поплатились мы все…

– Я потеряла ребенка, – сорвалось с языка раньше, чем я успела подумать.

Сама не знаю, зачем я это сказала. Хотела оправдаться или ждала сочувствия? Но я сразу пожалела о вырвавшихся словах. Внутри заворочался тугой колючий клубок, бередя незажившие раны. Они вновь открылись, закровоточили, рождая совершенно ненужную сейчас жалость к самой себе.

Сайф моим признанием был, мягко говоря, ошарашен. Выражение его лица сменилось с недоверчивого на откровенно растерянное. Я заметила, как он тяжело сглотнул, как резко дернулся кадык на его шее.

– Я даже…

– Не надо, не говори ничего! – Я вскинула руку, пресекая его неловкие попытки выразить сочувствие. Оно мне было ни к чему и уж точно ничего бы не изменило.

На меня вновь накатила отрешенность. Я чувствовала себя жалкой и подавленной. Аппетит совсем пропал. Я встала из-за стола и, не сказав ни слова, пошла обратно в свою комнату. Кажется, общения мне на сегодня достаточно.

А еще в голову лезли совершенно дурные мысли. Что, быть может… быть может, было бы лучше, если бы Теар не вмешивался в ритуал. Не пытался меня спасти. Ведь, в конечном счете, меня самой почти не осталось – так, пустая оболочка без чувств и желаний. Стоило ли оно того? Стоило ли осуждения сородичей? Стоило ли гибели Долины?

Конечно, нет… И тем больше вопросов вызывал его поступок. Тем больше непонимания рождалось в душе.

Я сказала Теару, что ненавижу его. Назвала его предателем.

Вот только кого он на самом деле предал?

* * *

Несмотря на все переживания, я уснула сразу, стоило только щеке коснуться подушки. Спала я глубоко и без сновидений, но наутро все равно чувствовала себя разбитой, словно проспала от силы час – видимо, организм так до конца и не восстановился.

Хорошо, что вчера вечером я все же удосужилась поесть – ужин мне принесли прямо в комнату – иначе не хватило бы сил даже подняться с кровати. И теперь я вновь тряслась в самоходном экипаже, который ранним утром отъехал от гостиницы и направился в сторону перевала.

На сей раз Сайф составил мне компанию, и, по сравнению со вчерашним днем, его взгляд заметно смягчился. Лаэр даже удосужился спросить, как я себя чувствую. И хоть чувствовала я себя отвратно, все равно упрямо вскинула подбородок и коротко бросила:

– Нормально.

Не хотелось, чтобы Лунный стал меня жалеть, а еще сильнее не хотелось возвращаться ко вчерашнему разговору. Вспоминать причину, по которой мое нынешнее состояние оставляет желать лучшего. Слишком свежа была эта рана.

– Слушай, ты… – Сайф устало потер переносицу и посмотрел на меня с тем самым сожалением, которого я не желала видеть. – Ты извини, что я нагрубил вчера. Знаю, ты ни в чем не виновата. По сути, мы сами втянули тебя во все это. Но просто… – Лаэр выдохнул и взъерошил пепельные волосы, спутанными прядями свисавшие по сторонам. – Я ведь предупреждал его. Шерх!

– Предупреждал о чем?

– О том, как легко поддаться чувствам. О том, что ничего хорошего из этого не выйдет. Я ждал, что Теар поступит как итару. А он поступил… Поступил, как мальчишка. Он никогда не был таким, понимаешь. Вспыльчивым, неуравновешенным, порывистым. И я не уверен, что это не скажется на клане. Уже сказалось…

Сайф говорил со странной, не свойственной ему серьезностью и оттого неуловимо напоминал мне сейчас Золотого.

Я тяжело сглотнула и отвела взгляд. Ничего хорошего из наших отношений и правда не вышло. И не могло выйти. Мы с Теаром не могли быть вместе. Мы не должны были даже пробовать. И тогда сейчас не было бы так мучительно больно…

Больше этой темы мы Сайфом не касались. Молча ехали в экипаже, изредка перекидываясь парой-другой фраз.

Дорога была долгой, муторной. И, от нечего делать я крутила в пальцах медальон-полумесяц, висевший на шее. Вновь вспомнила, что его нельзя снять, и вновь загорелась идеей избавиться от странного подарка Лунного. Мне не нужны были ни его подачки, ни его защита, и тем более не нужен был отряд сопровождающих, следовавших за мной по пятам. Как только окажусь за перевалом, хочу остаться одна. И тогда, быть может, не сразу, но через какое-то время я забуду об этом кошмаре.

В отчаянии я дернула серебристую цепочку, пытаясь если не снять, то хотя бы порвать ее. Даже впилась зубами в тонкие звенья, но добилась лишь того, что сидевший напротив Сайф рассмеялся и нравоучительно заметил:

– Мел, я же говорил, ты ее не снимешь. А уж порвать тем более не сможешь. Это ведь не простое украшение. И Теар не просто так оставил его тебе.

– Но зачем? Что вообще это значит?

– А то ты не догадываешься, – хмыкнул лаэр, хоть немного напомнив себя прежнего. – Ты ведь знаешь, что он открывает?

Конечно, знаю.