Дастур ал-Мулук (Назидание государям)

Короче говоря, не лишайтесь благословения величайшего милостливого [бога] на радость дьяволу, что явилось бы причиной порока”. Поскольку порочная натура казня была сильно отклонена от источника справедливости, от принятия лекарства советов она не исправилась, темнота невежества и мрак-зависти, на которых была замешана [глина] тела казня, от сияния наставлений [этого] ангела (т. е. шейха Назри) не рассеялись. Наконец, /Та 349/ этот высокомерный, неблагодарный притеснитель, отвернув лицо от шейха, сказал: ”Я подумал, что шейх имеет какие-то доказательства, [подтверждающие дозволенность] собирания [чужого] имущества, и приведет убедительные примеры, [подтверждающие право на] угнетение людей. А он эти несколько басен считает приятным увещеванием”. Шейх увидел, что его наставления в злобном сердце его (т. е. казия) не оставили даже такого следа, какой [оставляет] муха, [после того как] сядет на стену арка, увещевания [шейха] не оставили на поверхности его сердца даже такого следа, какой бы [мог оставить] кончик пера на голове носорога. [Шейх], поневоле удалившись в угол уединения, сказал:

Стихи

Хотя совет мой хорош,

Несчастный, разве ты последуешь ему?

Несколько дней спустя в цветнике счастья казия подул самум его смертного часа. Чалма жизни казия, [размотавшись], упала, словно ветка распустившегося цветка. Не успели вынести /Та 350/ тело казия из городских ворот, как вестники, [задохнувшись от усердия], вынесли пожитки своей жизни через узкий коридор тела и принесли весть обитателям могил о переселении казия [в тот мир]. Могильщики, перед тем как вырыть могилу для казия, согласившись работать изо всех сил, |Т 88а| [от своего старания] отдали жизнь владельцам судьбы и |Л 229б| предопределения. Жители Карши были сильно удивлены, узнав об этом случае, в знак благодарности за свое благополучие и за здоровье [своих] родственников они приготовили для дервишей угощение.

Стихи

Тот, кто не слушает слов благочестивых,

Много раз кусает палец раскаяния.

Важное событие

Одним из событии времени является следующее. Мулла Ибадулла мударрис, который обитал в Несефском вилайете, [преподавал] в медресе Бикай-бий, был человеком, говорившим правду. Однажды он пришел [ко мне —] бедняку и сказал: ”В доме казия /Та 351/ была девушка, и она стала беременной, не имея мужа”. Когда я расследовал это странное дело, оказалось точно так, как говорили. Несмотря на это обстоятельство, казни, спокойно перенеся это событие, произнес нараспев следующую поговорку:

Один стих

Ночь беременна, посмотрю, что она произведет на свет[397]

,Увижу, что вытащит палец времени.

Некоторое время спустя та самая злосчастная девушка родила такого мальчика, что сколько бы ни паслась газель в степях сердец в поисках травы искушения, во [всем] мире глаза ее не увидели бы такого, как он, наделенного столь прелестной красотой и приятностью. Когда казию сообщили приятную весть о [рождении] мальчика, он посмотрел оком сердца и глаза мальчика, назначил внимательную няню понятливому ребенку и сказал: ”Это несчастье [свыше] дано не мне, а дано моему внуку, которого [должен] усыновить ходжа Якуб”. /Та 352/ Как только сын узнал об этом гнусном отношении беспутного отца, зрачки его глаз оказались затопленными |л 230а| потоком слез, полчища горести заполонили владения его сердца. Положив чело терпения на колени воображения, он повторил следующие стихи:

Стихи

Вслед за дорожной пылью, [поднятой] вестником, приходит письмо,

|Т 886| Приходит то, что делает Якуба прозревшим,
В мире нет человека столь терпеливого, как я,
Терпение мне досталось от могилы Эйюба[398].