Давай поспорим

Руби Бонфаер, выпускница с бытового факультета, жила этажом выше в отдельных апартаментах. Ее комната была известна всем страждущим и голодающим. Она готовила и продавала за смехотворные деньги еду на вынос, подозреваю, что исключительно из любви к стряпне, а не по острой нужде. Все-таки поселиться в апартаментах на пятом этаже мог позволить себе не каждый, а стипендиаты и вовсе так высоко не забирались.

Мы поднялись по лестнице и постучались в нужную комнату.

– Кто? – раздался из-за двери приглушенный женский голос.

– Голодающие, – ответил Киран, и мне почему-то стало ужасно смешно.

Руби открыла, и нас пахнуло умопомрачительными ароматами выпечки. Есть захотелось с такой силой, словно я снова нахлебалась зелья сытности, и у него резко закончилось действие.

– Вы время видели, голодающие? – устало спросила она, но дверь все-таки раскрыла пошире.

Мы вошли в двухкомнатные идеально чистые апартаменты. Сразу видно, что оказались в жилище мага-бытовика. Порядок здесь царил такой, словно каждый день убирался магклининг.

– Какая-нибудь еда еще осталась? – спросила я, прекрасно знающая, что народ сюда ходит толпами.

– Я бы не отказался от говяжьих щечек, – нахально заявил Киран.

– А я от паштета из утиной печенки с черносливом, – призналась я во внезапной гастрономической фантазии, хотя еще пять минут назад ни об утках, ни о печенке вообще не думала. Да и паштеты никогда не любила.

– Лосось в лимонном соусе, – парировал Зейн.

– Да вы гурман, господин доброволец, – протянула я. – Лучше возьмем мясную подливку.

Руби слушала обсуждение, грозно сложив руки на груди.

– Куриная котлета с пюрешкой! – категорично перебила она перечисление меню из столичного ресторана на дворцовой площади. – Или гуляйте отсюда.

Назад мы возвращались с ворохом бумажных пакетов. Когда пришло время расплачиваться, Киран вытащил из кармана порядком измятую купюру в тысячу лир. На сдачу взяли выпечки…

Разбудили меня просто демонские трели пробуждающего артефакта. Я с трудом открыла глаза, не понимая, каким образом оказалась в кровати и почему в ней тесно. Голова раскалывалась, как проклятая.

– Просто выруби это исчадие бездны, – раздался хрипловатый голос.

С большим удивлением я обнаружила, что с комфортом лежу на крепком плече Кирана. Тесно прижавшись, мы спали вдвоем на моей одноместной кровати, и я понятия не имела, когда в нее завалились.

Последнее, что помнилось, как мы спускались по лестнице с пятого этажа. Дальше ничего, полный провал в памяти. Радовало, что мы лежали в одной кровати полностью одетыми. Я с трудом приподнялась и посмотрела на наши ноги. Киран еще и ботинки не снял. Превосходно!

Одного не понимаю: если зелье пил Зейн, почему у меня тоже похмелье? Видимо, надышалась парами, пока варила. Надеюсь, мы вчера хорошо повеселились, иначе обидно ни за что испытывать такое чудовищное состояние. Похмельем я страдала впервые в жизни.

– Почему так башка трещит? – Киран болезненно поморщился и приложил руку ко лбу.

– Тебя не интересует, почему ты спишь в моей кровати в ботинках? – проворчала я, осторожно усаживаясь.

– Это очевидно. Я их не снял, – просипел он и, немедленно перевернувшись на бок, уткнулся носом в подушку.

– Ты что-то помнишь? – оживилась я. Ну как оживилась… как зомби, которого в пятый раз пытался воскресить неумелый первокурсник.

– Я использую логику, – отозвался Киран.

– И тебя ничего не смущает?

– Поверь мне, Эда, в таком похмелье меня никогда ничего не смущает, – пробормотал он. – Если это и есть побочное действие твоего зелья, то я пас. Давай в следующий раз на что-то другое спорить.

В комнате царил страшный бардак. На столе остался грязный котелок с остатками зелья, передвижная лаборатория зельевара и гора фирменных пакетов Руби Бонфаер. В раковине ванной комнаты лежали тарелки после вчерашнего пиршества. Выходило, что мы все-таки поели…

Самое обидное случилось, когда я выбралась из душа: на меня напала икота и каждый раз, стоило икнуть, в воздух вылетали большие мыльные пузыри прозрачно-оранжевого цвета. Как из ведерка с эмблемы академической прачечной!

– Серьезно? – простонала я.

Пока Киран заперся в ванной комнате, я успела отправить заявку в магклининг на уборку комнаты и хлебнуть зелья от похмелья. Ни разу не пробовала. Оно оказалось кисло-горьким. А я-то всегда недоумевала, чего народ морщится, словно лимоны в кожуре заставили жевать! Зато помогло чудесно. Головную боль как рукой сняло и избавило от икоты. Память, правда, не вернуло, но в жизни не может быть идеальным все.

Понятное дело, что гостей в это не самое доброе утро я видеть не хотела, но в комнату постучались. За порогом стояла незнакомая голубоглазая блондинка в сером пиджаке некромантов.

– Честное слово, некромант не нужен, – проговорила я. – Нам не настолько плохо.

– Ты Эда Амбер? – удивленная странным приветствием, спросила она.

– Вообще, сейчас я даже в этом не уверена, – пробормотала в ответ и кивнула, приглашая ее зайти.

Потом вспомнила, что в комнате случился локальный апокалипсис и воцарился бардак, но было поздно. Девушка уже переступила через порог и успела оглядеться.