Давай поспорим

– До встречи, – пробормотала я, не понимая, что за фантазия в снегах меня посетила.

Практикумы по зельеварению проходили на сдвоенных занятиях, иначе не успеешь справиться с заданием. Никто никогда не опаздывал, ведь после начала урока к рабочему столу было не попасть. Посещение лабораторных кабинетов на цокольном этаже академии контролировали метки-пропуска, их ставили на тыльную сторону ладони еще на первом курсе на церемонии посвящения в студенты. С магией не поспоришь.

В чужую лабораторию при всем желании тоже не зайти. Если, конечно, не обзаведешься специальным артефактом «ключ от всех дверей». Ими приторговывали студенты с факультета артефакторики. Весьма полезная в учебном хозяйстве вещь, однако имелся неприятный нюанс. Иногда магия в слабом артефакте заканчивалась так внезапно, что люди застревали в лабораториях. Выходили на свободу исключительно через деканат и в больших неприятностях.

Свой «ключ» я брала у Андреаса Ронтола, но только выбросила деньги на ветер. Оказалось, что варить зелья удобно и в общежитской комнате. Главное – поставить вместительный холодильный ларь и от внезапных проверок коменданта поменять замок на двери.

Между прочим, Ронтол содрал с меня втридорога, а теперь смел возмущаться, почему ему продают зелья по высоким ценам. Не высоким, на минуточку, а специальным! Возвращаю потраченные впустую лиры. Вопрос принципов! За четыре года, правда, окупила бесполезный артефакт раз сто.

В самый разгар практикума, когда в котелке до нужной температуры нагрелась основа для классического зелья от лихорадки, магистр проверил сообщение на магическом планшете и громко объявил, что меня вызывают ректорат.

Внутри похолодело. Похоже, с папой случилась беда! Я быстро потушила огонь под котелком, запихнула в сумку вещи – все равно доделать задание не успею и возвращаться бесполезно. Наспех попрощавшись с преподавателем, я рванула к выходу.

Администрация располагалась в центральной башне академии. Деканаты размещались на этажах, а ректорат под крышей. Стеклянной. Что смотрелось нелепо, учитывая размах академического ансамбля.

Помню, папа, считающий новодел в исторических зданиях натуральным вандализмом, с сарказмом рассказывал, что один из предшественников нашего ректора Норса был фанатичным астрономом-любителем. Он заменил уникальную черепицу, по-прежнему покрывающую крыши учебных корпусов, на стекло. Якобы из кабинета наблюдал за звездами и писал научный трактат. Эпохальную работу мир не увидел, а башня осталась со стеклянным остроконечным колпаком. Отец ее называл «шляпой фигляра».

Ради экономии времени я решила подняться в ректорат не по лестнице, а на подвижной платформе. Киран, сунув руки в карманы, дожидался возвращения кабины и с задумчивым видом разглядывал узоры на резных дверцах.

– Привет, – выдохнула я. – В деканат?

– К ректору, – ответил он, устремив взор на мои растрепанные из-за бега волосы.

– Тебя тоже вызвали? – удивилась я и почувствовала облегчение, что с отцом, похоже, все в порядке.

Вряд ли нас пригласили бы дуэтом, случись что-то страшное с родителями.

– Ты в курсе, почему нас позвали? – спросила я у Кирана.

– Понятия не имею, – отозвался он, совершенно не переживая из-за грядущей встречи в ректорате. – Как твои занятия?

– Зелье не доварила, – буркнула я. – А твои?

– Пропустил проверочную по магметаллам. Придется пересдавать.

Игроков в магбол выставляли из команды и не допускали до тренировок, едва падал средний учебный балл. Зейн яркий тому пример. Эти крепкие парни, на вид сущие верзилы, превосходно учились. Аж бесит! Я-то не планировала напрягаться и отрабатывать лабораторную.

– Мы сегодня счастливчики, – нервно пошутила я.

– Зато теперь я знаю, какая побочка у твоего веселящего зелья, – заявил Киран.

– Какая? – искренне заинтересовалась я, надеясь, что он расскажет о чем-нибудь забавном. Не одной же мне икать и выпускать изо рта мыльные пузыри.

– Проблемы на ровном месте, – усмехнулся Зейн.

– Может, нас похвалить хотят, – возмутилась я.

– Слабо верится.

Накаркал! Как есть накаркал! В огромном кабинете ректора, занимающем большую часть этажа, нас ждало целое благородное собрание из трех деканов и, собственно, главы академии. Да столько начальства в одном месте я видела разве что на академических праздниках! И если присутствие руководителей наших факультетов, артефакторного и ботанического, как бы было объяснимо, то что именно забыл в ректорском кабинете профессор Альберт Кросман, декан некромантов, вообще осталось непонятным. Ненадолго, правда.

Мы поздоровались, получили в ответ сдержанные кивки и мигом стало ясно, что нас вызвали не на ковер, а на целую арену по магболу. Сейчас разделают под орех. А на нас защитных костюмов и шлемов не было!

– Не ожидала от вас такого, госпожа Амбер, – осуждающе проговорила деканесса Розария Эмстер, худая, высокая женщина в неизменном зеленом платье с брошью в виде эмблемы ботанического факультета.

– Я тоже от себя не ожидала, – на всякий случай согласилась я, хотя еще понятия не имела, чего натворила.