Давай поспорим

Мгновением позже дверь склепа заходила ходуном, словно обитающие в нем Лавизы всем составом хотели выбраться наружу и устроить нам темную. За запертыми створками, героически державшими оборону, что-то выло, кричало и скреблось. Деревянная табличка «не входить» соскочила на каменный порожек.

– Киран, что делать? – испуганно воскликнула я.

– Уходить! Тихо, но быстро, – скомандовал они и схватил меня за руку.

В общем, желание исполнилось! Мы столкнулись на кладбище с неживым, но подвижным. Еще и шумным! И Киран меня героически спасал. В смысле, тянул за руку, пока мы неслись по выметенным до обледенелых камней дорожкам. Ноги в скользких ботинках постоянно разъезжались. Я то и дело пыталась потерять равновесие и не падала только чудом.

Ловкость окончательно приказала долго жить, когда мы выбрались из пресловутой дыры в заборе. Земля ушла из-под ног. Взвизгнув, я налетела на Кирана.

Мы со всего маха шлепнулись в снег, превратившись в забавный бутерброд. Он снизу на тонком снежном пралине, покрывающем почву, а сверху я, совершенно ошарашенная падением и близостью тел. Нос к носу, губы к губам. Не дыша и не шевелясь.

– Ты жив? – быстро проговорила я, заглядывая ему в глаза.

– Еще осознаю, – выдохнул он.

– Ничего не сломал?

– Давай проверим?

Стремительным движением Киран перевернулся, укладывая меня на лопатки и навис сверху. Смотрел глаза в глаза. В темноте его лицо казалось серьезным и сосредоточенным. Секундой позже он приник приоткрытыми губами к моим…

Я вернулась в реальность и снова оказалась в идеально убранной общежитской комнате. Колени подогнулись, со всего маха я рухнула на застеленную лоскутным одеялом кровать. Деревянный остов жалобно крякнул.

Вчера мы с Кираном Зейном страстно целовались в снегу. В коридоре общежития. И в комнате, пока в одежде не рухнули на кровать и не вырубились из-за зелья веселья. И напрочь об этом забыли. В общем, повеселись по полной программе!

Глава 7. Я знаю, что мы делали той ночью

При свете дня учебное кладбище выглядело буднично: аккуратное, ухоженное, лишенное красок. Белый снег, темные ветви голых деревьев, грязно-серые каменные стены склепов – сплошной монохром. Но неожиданно было людно. По дороге нам все время встречались студенты.

Обезглавленный, перекошенный снеговик-калека скособочился на фоне склепа Лавизов, вороха мусора и валявшихся возле каменных ступеней срезанных побегов плюща. Ночью беспорядок скрывала темнота.

Киран с сосредоточенным видом осматривал здание и что-то подсчитывал в уме. Потом подошел к окованным железом дверям, поднял ведро и отставил на широкие каменные перила.

– Зайдем внутрь? – предложил он, отряхивая руки.

– Про ремонт внутри нам ничего не говорили!

На самом деле я всячески избегала смотреть на него и по большей части разглядывала обновленную студенческую метку на руке. Теперь в центре разомкнутого кольца из лоз поблескивал череп.

– Ты боишься призраков? – Киран улыбнулся, и мой взгляд, как прикованный, прилип к его пунцовым обветренным губам.

Как же хорошо он целовался!

– И мне не стыдно! – выпалила я и вдруг поняла, что ответила собственным мыслям, а не Зейну, но все равно вышло в тему.

– Что будешь делать с озеленением склепа? – спросил он.

– Озеленю. Что еще с этим сделаешь? – Я сунула руки в карманы куртки и носком ботинка выкопала припорошенный побег плюща, срезанный совершенно варварским образом. – Склеп каменный, света мало, елей много, только плющ вырастить. И он от магии не загнется… Если мы закончили, то пойдем. У меня от этого места мурашки бегут.

В академию мы возвращались в молчании. Кладбище находилось на самом краю академической территории, дальше только непролазный хвойный лес. Понятно, что студенты просачивались везде, как коты: по лесу блуждали и в озеро, бывало, зимой проваливались, поспорив, насколько плотный взялся лед. Мы вчера вообще умудрились пролезть через дыру, разобранную в высокой глухой стене вокруг кладбища.

Однако вменяемые люди, если они не некроманты, для развлечения на учебный погост не совались. Похоже, невменяемость – одна из побочек веселящего зелья. Вот ведь ядреная смесь!

Шли мы друг за другом по занесенной снегом тропинке, куда обычно бытовики, отвечающие за уборку территории, не добирались. Только по очень большим праздникам, или когда в дело вступал декан Кросман со своими замысловатыми наказаниями. Я упорно держала равновесие, хотя скользкие ботинки не располагали к твердости походки.

– Слушай, Эда! – вдруг позвал меня Киран. – Что-то случилось?

– Кроме похмелья и наказания? – не останавливаясь, уточнила я. – Больше ничего значительного.

– Тогда почему ты на меня не смотришь?

– У меня нет глаз на затылке, Киран, – отозвалась я.

Он взял меня за локоть и заставил развернуться к нему лицом. Уши и нос у него покраснели от холода. Куртка была расстегнута, из-под нее виднелся золотой пиджак, одетый на бежевую водолазку. Ту самую, что он с утра натянул в моей ванной.