Давай поспорим

Он отпустил мои плечи и оставил один на один с полным замешательством. Никогда не переживала такого чудовищного хаоса в мыслях и в душе! В черную книжечку под веселящим зельем этим же днем были вписаны побочные эффекты: потеря памяти, похмельный синдром, мыльные пузыри и чувство влюбленности.

Всю неделю я делала вид, что ремонт склепа Лавизов меня не касается, получила официальное порицание от отца, которому, конечно, декан некромантов наябедничал о моих придуманных подвигах. И всеми силами избегала встречаться с Кираном, проявляя невиданную хитрость. Сообщения от него тоже игнорировала, но от каждого кряканья магпланшета екало сердце.

Один раз мы столкнулись в столовой. Я заметила Кирана издалека, немедленно развернулась на выход и сделала вид, что не услышала, как он позвал меня по имени. Через минуту на планшет пришло сообщение:

«Мы играем в кошки-мышки, Эда?»

Не удержавшись, я вытащила из кармана стило и с пятого раза нацарапала как курица лапой:

«Свистни, когда придет время озеленения склепа».

Не успела убрать планшет в сумку, на пластине вновь вспыхнули буквы, написанные почти каллиграфическим почерком Кирана:

«Давай поспорим, что ты сама ко мне придешь?»

В последний учебный день перед моей дверью нарисовался лохматый здоровяк в пурпурном жилете бытового факультета. Парню я доставала едва до плеча и взгляд невольно уперся в золотые пуговицы и вышитую эмблему из двух задорно перекрещенных ножей, заключенных в квадрат. Всегда считала, что герб бытовиков больше всего подходил бандитской шайке. Впрочем, по виду верзила у меня на пороге тоже в такую шайку прекрасно вписывался.

– Меня прислал Зейн, – не здороваясь, прогудел он с заметным акцентом восточных провинций. – Сказал, что у тебя лучшие снадобья в академии.

Открыв дверь пошире, чтобы он не снес косяк могучим плечом, я молча предложила ему войти. От неосторожного движения здоровяк схватился за поясницу и болезненно поморщился. Стало ясно, что этот клиент принципиально ничего не способен снести, он и себя-то едва-едва переносит в пространстве.

– Потянул поясницу, когда крышу у склепа начали перестилать, – пожаловался он.

– Парень, тебе мой совет: лучше покажись к целителю, – сочувствующе покачала я головой, наблюдая за его корчами.

– Да до целителя надо дойти! А я с третьего этажа на четвертый еле поднялся, – простонал здоровяк. – Дай что-нибудь от спины.

– Ладно. – Я дернула плечом. – Тебе что-нибудь выпить или что-нибудь намазать?

– Давай и то и другое, – опершись о стену, промычал он.

Я вытащила из холодильного ларя баночку лечебной мази и болеутоляющее, помогающее справиться с воспалением в мышцах.

– Главное не перепутай что пить, а что мазать, – протянув ему снадобья, пошутила я и тут же внесла ясность в лечебно-денежные отношения: – Уверена, Киран предупредил, что претензии я не принимаю.

– Да какие уж претензии, – пробубнил он, разглядывая баночки. – Благодарствую. Там парни еще вечером подгребут.

– Пусть приходят, – согласилась я. – С тебя триста лир.

– Триста? – От удивления он даже выпрямился, словно не маялся поясницей.

– Не надо удивляться – с калек много не беру, – пояснила я внезапный приступ щедрости. – Тебя и так склеп потрепал.

– В смысле, какие деньги? – Он недоумевающе моргнул.

– Иварские лиры, – озадачилась я. – Натурой не принимаю.

– Зейн сказал, что снадобья полностью бесплатные! – воскликнул здоровяк.

Ушам своим не поверила!

– Что… Он что?! – От негодования я поперхнулась на вздохе. – Бесплатные зелья? Бесплатные?!

– Сказал, что это твой вклад в ремонт склепа, – прижимая баночки к крепкой груди, пробубнил здоровяк и начал пятиться к двери. Похоже, хотел сбежать, правда, непонятно как. Видимо, по-пластунски и исключительно на упорстве.

Пока я открывала и закрывала рот, от негодования потеряв дар речи, он все-таки вывалился в коридор.

– Я это… парней-то пришлю? – напоследок быстро уточнил он.

– Здесь не аттракцион невиданной щедрости! – рявкнула в ответ. – Ты просто попал в счастливый час!

С наскока я отправила Кирану возмущенное послание, что он совсем берега потерял и все зелья будет оплачивать из собственного кармана. К концу занятий ответ не пришел. Зейн ответственность на себя не взял и в самом грозном настроении, сверившись с часами, я отправилась на факультет артефакторов. До начала еженедельной поруки в оранжерее еще оставалось достаточно времени, хватит высказать все, что думаю о благотворительности за чужой счет прямо в лицо мошеннику.

Кафедра архитектуры находилась на третьем этаже. Здесь ценили естественное освещение. Потолки были высоченные, аудитории огромные. В расписании, висящем на доске объявлений, утверждалось, что сегодня у группы Зейна весь день шло занятие по моделированию.