Давид. Обретая корни

Аврора изо всех сил старается держать себя в руках, но чем дольше это продолжается, тем больше она разваливается. Мне самому приходиться крепиться из последних сил. Я должен быть ее опорой.

Перед глазами встает сцена, как Лев моргает своими доверчивыми карими глазками, глядя на меня с восхищением.

Поначалу меня охватил страх, когда я узнал о его похищении. Но теперь к нему примешивается и нечто другое! Гнев, неподдельная ярость и жажда мести.

Хочу, чтобы мое лицо было последним, что увидит Марат перед смертью. Мне не понадобятся ни мой «Макаров», ни мой тактический нож для этого. Я сделаю это голыми руками.

— Мой сын где-то там. Наедине с незнакомцем. Он наверное не понимает, что происходит, он испуган, — Аврора резко отстраняется от меня, закрывает глаза ладонями и начинает выть, раскачиваясь из стороны в сторону. Хочу прижать ее к себе, но застываю, не зная, что делать. Наконец притягиваю ее к себе на колени и качаюсь с ней назад и вперед.

Ее крики постепенно сменяются на тихие рваные всхлипывания. Чувствую, что моя футболка полностью промокла на груди. Отстраняю двумя руками ее голову от себя и дую на опухшие глаза, на щеки, на лоб, сдувая с лица слипшиеся мокрые пряди.

Это помогает ей немного успокоиться, и тогда в наступившей тишине мы слышим это.

Звонок.

Лежащий рядом телефон начинает вибрировать на подушках. Мое сердце колотится еще быстрее. Встречаюсь взглядом с ее карими глубокими глазами и протягиваю ей телефон.

— Это может быть он. Я включу громкую связь, Аврора. Ты справишься.

Она кивает, мгновенно собравшись, и берет у меня телефон.

— Алло. Марат?

В ответ слышно лишь тяжелое дыхание. Наконец голос говорит: — Ты использовала своего сына как приманку. Теперь я использую его.

Глаза Авроры загораются надеждой. Эти слова означают, что Лев все еще жив. Я киваю ей, пытаясь передать взглядом все свои силы.

— С ним все хорошо? Дай мне поговорить с ним!

— Пока хорошо. Если хочешь, чтобы так и оставалось, сделаешь то, что я сказал. Завтра. Завтра в полдень принесешь мне сумку с деньгами. Уверен ты уже рассказала все беркутам. Если они не хотят иметь на своей совести смерть мальчишки, деньги у тебя будут.

Аврора смотрит на меня умоляюще и я энергично киваю ей.

— Деньги будут! Слышишь! Будут!

— Лучше тебе не обманывать меня!

— Только прошу, не трогай его, пожалуйста!

— Заткнись и не перебивай! Развалины церкви около трассы. На перекрестке трех дорог. Принесешь деньги туда. Ты поняла, где это?

— Да.

— Придешь одна. Оставишь сумку и уйдешь. Если я замечу, что ты не одна, своего щенка ты больше не увидишь!

— Я приду одна! Обещаю. Только не делай ему больно! Ты приведешь его туда?

— Я что похож на дурака? Когда я заберу сумку и удостоверюсь, что за мной нет слежки, тогда я выкину его на трассе, где-нибудь неподалеку.

— Но...

Аврора не успевает сказать больше ни одного слова. Он отрубается, и она смотрит в отчаянии на потемневший экран телефона.

— Давид, — она шепчет, — у тебя правда есть такие деньги? Я сойду с ума до завтра! Что с Левой? Он, наверное, в не себя от страха... Боже.

Она с таким отчаянием сжимает трубку, что мне приходится прилагать усилия, чтобы разжать ее пальцы и забрать телефон из ее дрожащих рук.

С минуту я задумчиво смотрю на него. Потом поднимаю глаза на Аврору. Мое сердце отбивает бешеный ритм.

Я слышал это. Это может быть наш шанс.

Медленно надежда начинает расцветать во мне. Сейчас все будет зависеть от Авроры!

— Ты слышала это?

— Что?

— Шум. На заднем фоне, когда он говорил.

— Нет... Не уверена...

— Подумай. Сосредоточься! Шум. Я отчетливо слышал его. Очень похоже на стук колес. Это электричка!

— Нет. Я ничего такого не слышала.

— Ладно. Просто скажи мне, где здесь рядом железная дорога?

— Рядом с деревней не пролегает никакая железная дорога, Давид. Мы слишком маленькие и никому ненужные. Тебе показалось.

Вскакиваю с дивана и начинаю нервно кружить по комнате.

— Не показалось. Я уверен! Значит где-то еще неподалеку есть железная дорога! Вспоминай, где!

— Я не знаю! — она тоже встает, но тут же пошатывается. Я ловлю ее, помогая удержать равновесие.

— У тебя есть карта местности?

— Нет! — в ее возгласе столько отчаяния.

Черт. И интернета тут тоже нет. Вытаскиваю свой телефон. Нужно позвонить Илье. Пусть посмотрит план местности.

— Подожди! Я вспомнила! — она впивается своими тонкими руками мне в предплечья. — По ту сторону леса есть железнодорожные пути. Они идут в обход деревни.

— Что находится в той стороне?

— Ничего. Там только глухой лес. — она прикрывает рот рукой. — Он завел моего мальчика в лес. Он продержит его там всю ночь? Боже. Нет!

— Может быть там есть какие-то дома поблизости? Строения? Фермы? Все что угодно!

— Нет! — в ее голосе опять слышны истеричные нотки.

— Я знаю, что там находится! — с лестницы спускается бабушка. Ей стало плохо от известий, и она отдыхала в комнате Авроры. — в советские времена там располагался конезавод. Он давно заброшен и разграблен. Но главное здание все еще стоит. И как раз рядом есть железная дорога!

— Он засел там, я уверен! Как туда проехать?