Давид. Обретая корни

Медленно вытаскиваю из кобуры пистолет и бросаю его на землю. Марат придвигает ногой его к себе ближе и нагибается, чтобы взять его.

— Теперь подойди к тому столбу. Встань к нему спиной и заведи руки назад. Я свяжу тебя.

Я послушно делаю то, что он сказал.

— Помни, получишь деньги, только если вернешь мальчика, — я сильно рискую, разрешая себя связать, не имея никаких гарантий, что Марат его действительно отпустит.

— Не дергайся! Не забывай, мой обрез смотрит тебе в затылок, — чувствую, как веревки туго впиваются мне в запястья. — Одно лишнее движение, прикончу тебя и его заодно.

— Понял, — цежу сквозь зубы. Если бы не страх, что пуля может задеть Леву, я бы не сдержался. Развернулся бы и свернул ему шею одним движением.

Когда он проверяет, надежен ли узел привязывающий меня к столбу, я чувствую знакомое жжение в груди, предвестник панической атаки, которое мешает мне дышать. Пытаюсь стряхнуть его. Но это все сложнее сделать.

— Ты закончил? Развяжи Леву. Отведи его в машину! — мне нужно, чтобы он сделал это, до того как я провалюсь во тьму. Я не могу подвести Аврору и Льва.

Надеюсь, пока Марат на улице, я успею вытащить свой нож, висящий в кобуре на икре, и разрезать веревки.

— Да пошел ты!

Несмотря на начинающийся рев в ушах и потемнение в глазах, мне удается разглядеть, как он все-таки отвязывает его от стула и несет с кляпом во рту на улицу.

Мне нужно побороть панику.

Представляю себе Аврору в бикини, смеющуюся, поливающую ее маленький огород шлангом. Это помогает. Присаживаюсь на корточки и тянусь за ножом. Но у меня не получается обхватить его так, чтобы было удобно резать веревку. Запястья слишком туго привязаны друг к другу.

Черт. Я в ловушке. Это хрен умеет хорошо вязать узлы. Я не ожидал такого.

Марат возвращается. Слишком быстро. Я замедляю движение, но все еще пытаюсь резать по веревкам за спиной, надеясь, что ублюдок этого не заметит.

Никогда не делал этого раньше, но сейчас я молюсь. Молюсь о том, чтобы Матвей приехал вовремя и увез Леву. О том, чтобы он послушал меня и не стал рисковать им, пытаясь вытащить меня.

Жизнь Левы важнее, чем моя. Важнее всего.

Теперь мне нужно отвлечь Марата разговором.

— Как он? Он не ранен?

— Да все нормально с ним. Сидит в машине. Ты думал я и правда собираюсь его убить? Ну вы, беркуты, тупые. Я планировал оставить себе и деньги и его. Это же ходячий банкомат. Ты знаешь сколько бабла я могу заработать, манипулируя жалостью к бедному отцу-одиночке с мальцом на руках? Знаешь, сколько афер могу провернуть с ним? Втираться в доверие будет легче легкого. Не говоря уже о том, что он идеальный контейнер для переноски наркоты. Его шманать никто и не подумает.

— Он лишняя обуза для тебя. Возьмешь завтра деньги, как и договаривались, и уйдешь, — страх все больше закручивается во мне. Мне нужно тянуть время.

— Твои дружки наверняка уже летят сюда на всех порах. Я не такой идиот, чтобы рисковать и оставаться здесь дольше. С парнем на руках я и так заработаю нормально. Если будет сильно мешать, продам его. Все. Я сваливаю.

Он идет в сторону двери, потом оборачивается со злой ухмылкой: — Ах, да. Чуть не забыл. — и направляет на меня ружье. Прямо в сердце.

Мой конец близок. Я знаю. Но перед глазами не проносится вся моя жизнь. Нет.

Но все те дни, проведенные с Рори и Левой.

Когда Марат уже собирается нажать на курок, с улицы слышится какой-то шум. Мы оба поворачиваем головы в сторону двери ангара, хотя Марат продолжает удерживать обрез направленным мне в грудь. Поначалу я вздыхаю с облегчением, думая, что это парни приехали. Я правильно рассчитал время и вовремя увел Леву подальше от надвигающейся заварушки.

Но потом напоминаю себе, что они подкрались бы незаметно, не издав ни единого звука. Когда я слышу что-то похожее на велосипедный звонок, я на сто процентов уверен, что это не они. Тогда кто же это может быть?

Глава 32

Через секунду ответ появляется в дверях, с диким криком вонзая металлический наконечник мотыги в шею стоящего в пол оборота у двери Марата. Тот поднимает руки в защитной позиции, но уже слишком поздно.

Клинок распарывает ему шею сбоку и из нее начинает хлестать кровь. Он медленно оседает на пол, тщетно прикрывая рану, в которой намертво засел острый металл. Из его горла вырываются булькающие, хрипящие стоны.

Аврора ахает и делает шаг назад. Ее грудь вздымается, она судорожно сжимает кулаки.

— Аврора!

Она не обращает на меня внимания, продолжая смотреть на истекающее кровью тело.

— Аврора! — рявкаю громче. Мне нужно, чтобы она переключила свое внимание на меня. Она медленно поднимает свои затуманенные глаза.

— Помоги мне! Освободи меня из этих пут! — я тщетно пытаюсь резать веревки сам.

Она смотрит словно сквозь меня. Но потом я четко вижу, как она мысленно встряхивается. Моргнув пару раз, она делает шаг ко мне.

— Умничка. Давай. Забери у меня из рук нож. Разрежь веревки.

— Я могу поранить тебя!

— Не важно. Режь. Быстрее. — я снова чувствую приближение темноты. Стены начинают плясать вокруг меня. Мне все равно, даже если я буду истекать кровью. Мне нужна свобода. Сейчас.