Давно забытый Зимний король

Он кивнул на дальний край луга.

— Хорошо. Дай мне сначала проверить Рикра.

Я прошла в дом. Мы с Заком убрали спальные мешки и снаряжение в гостиную, поспав несколько часов в тени за домом. Белый волкодав лежал рядом с моим спальным мешком, опустив уши и закрыв глаза.

Мое горло сжалось от вида бледно-зеленых просвечивающих лоз, обвивших его. Они двигались от его медленного дыхания. Чем больше его силы поглощало растение, тем больше оно росло. Крохотные бледные бутоны появились на концах ростков, и я боялась момента, когда они расцветут.

От стука моих ботинок по полу Рикр открыл глаза. Его тусклый взгляд ранил больше, чем вид убийственного растения, захватившего его.

— Как ты? — тихо спросила я, сев на корточки рядом с ним.

Он поднял голову. Даже его золотые рога потускнели.

Борюсь, хотя я раньше чувствовал себя бодрее.

— Мы с Заком попробуем еще раз на краю луга, а потом пойдем к перекрестку, — я помедлила. — Тебе хватит сил биться с Лутиром?

Если план Зака преуспеет, я могу его одолеть, — он тряхнул ушами. — Если не выйдет, я потрачу остатки сил и погибну в бою, что лучшее, чем просто угасать от этой гадкой магии.

Я понимала, почему он такое ощущал, но это все еще было тяжело слышать.

Моя тревога, если на то пошло, твоя безопасность, — он посмотрел мне в глаза. — Если все окажется безнадежным, ты должна убежать, Сейбер.

— Этого не будет.

Какой смысл умирать со мной?

Я сжала кулаки.

— Ты выживал веками, хотя Лутир охотился на тебя, а теперь из-за меня… это все моя вина.

Твоя вина? — в его голосе было изумление. — Не оскорбляй меня, глупо думая, что моя судьба была решена прихотями одного человека. Мой выбор — это мой выбор, и я понимаю последствия каждого решения лучше тебя.

Его тон мягко упрекал, и я прикусила губу.

— Но ты бы это все не сделал, если бы не я.

И если бы не ты, я вообще не принимал бы решения, ведь был бы слаб из-за потерянной силы и отчаяния, — он поднялся на лапы. — Для смертных существ с их короткими отчаянными жизнями смерь — величайший враг. Но для таких существ, как я, величайший враг — атрофия — перестать жить и просто существовать, пойманным в бесстрастную вереницу долгих лет.

Голубой свет пробежал по нему, потом вспыхнул, ослепляя. Холодный воздух оставил иней на всех поверхностях в доме. Рикр принял человекоподобный облик, но мерцающие ростки магии Лутира затмевали его потустороннюю красоту. Петли лоз обвивали его руки и плечи.

— Твоя жизнь коротка, голубка, — отметил он, — и только началась. Не отбрасывай ее. Теперь дай мне руку.

Я послушно подняла руку. Он обхватил мою ладонь прохладными пальцами и задрал мой рукав, открывая запястье. В другой его ладони заискрился между пальцами лазурный свет. Он стал ярче, воздух был холодным.

Бледное сияние стало плотнее, превратилось в дюймовый осколок льда. Он опустил его к моему повернутому запястью, прижал холодный кристалл к моей коже.

Он прошел сквозь мою плоть в руку. Обжигающий холод проник в мое тело, вызвал мурашки и сотряс меня дрожью. Ощущение холода в венах угасло, и руна того же размера, что и осколок льда, тускло засияла на моей коже.

— Это нужно запечатать в круге, — сказал он. — Зак убедится, что ты будешь отмечена чернилами друидов вскоре, я в этом уверен.

Чернила друидов? Он, видимо, имел в виду татуировки кругов на предплечьях Зака, где были разные руны фейри, которые дали ему дары. Я подняла оба запястья, на одном была невидимая руна фамильяра, а другое теперь было с новой руной.

Рикр сжал мою ладонь своей, словно поднимал мою руку.

— Могу я показать тебе, как это использовать?

Я кивнула.

Его ладонь стала размытой, поднялась в мою ладонь, наша плоть разделяла одно пространство. Я охнула, не дала себе отдернуться от ощущения чего-то чужого в моей коже. Его зимняя сила пробежала по моей руке.

— Теперь внимательно, голубка.

Он сжал пальцы, сгибая при этом и мои пальцы, и место, где он вонзил кристалл льда в мое запястье, обожгло холодом. Ледяной голубой свет заискрился над моей ладонью, потянулся длинной линией. Мои пальцы, ведомые Рикром, сжали мерцающее сияние, и оно вспыхнуло белым. Сияние пропало, и на руку надавил вес.

Я держала ледяное копье длиной в три фута.