Даже если это будет стоить мне жизни!

Во время первого круга, где участники группы рассказывают о себе, пациент сообщает, что он пять лет состоит в браке и что детей у него нет. На вопросы об особых событиях в родительской семье он не дает никакой примечательной в плане симптоматики информации. Я предлагаю начать расстановку с двух заместителей: для пациента и его симптоматики. Пациент выбирает заместителя для себя, на роль симптоматики он выбирает женщину. Он ставит их на небольшом расстоянии лицом друг к другу. Когда я приглашаю заместителей поддаться их импульсам, заместитель пациента делает большой шаг назад, после чего заместительница симптоматики немедленно делает шаг к нему. Она говорит, что, когда он дистанцируется, ей становится грустно, и когда заместитель пациента отходит еще на шаг, решительно следует за ним. Выражение лица и прежде всего детски-упрямое поведение заместительницы симптоматики заставляют предположить, что она может олицетворять ребенка пациента. Хотя с его слов нам известно, что детей у него нет, я задаю ему этот вопрос еще раз. Когда он снова отвечает отрицательно, я спрашиваю об умерших или абортированных детях в его семье, возможно, от предыдущих партнеров. Этот вопрос вызывает у пациента сильную физическую реакцию. У него на лбу выступают капли пота, он бледнеет и объясняет мне, что это один из характерных приступов слабости, которые с ним то и дело внезапно случаются. Он просит меня прервать расстановку, после чего без сознания падает со стула на пол.

Пара шлепков по щекам и немного холодной воды быстро приводят его в чувство. Еще лежа на полу, он бормочет: «Пожалуйста, не продолжай, я больше не могу!»

На следующий день во время перерыва пациент просит меня поговорить с ним с глазу на глаз. Он рассказывает, что его прежняя подруга сделала от него аборт. Я говорю, что здесь может быть связь, но сначала я поработаю с другими вызвавшимися участниками, которые пока не делали расстановки, а потом, если он захочет, у него наверняка будет возможность продолжить работу. На третий день, незадолго до окончания курса, он еще раз подходит ко мне и говорит: «Абортированный ребенок не от моей прежней подруги, а от моей жены». И тут же добавляет: «И я ни в коем случае не хочу ее потерять».

После этого перерыва я работаю с другой участницей группы. Ее запрос касается отношений в паре. Она тоже сделала аборт от своего партнера, и с тех пор их совместная жизнь складывается очень непросто. Пациент с боррелиозом с напряженным вниманием следит за расстановкой. В этот день он чувствует себя не в состоянии продолжить работу.

Через две недели после этой группы пациент просит меня об индивидуальном приеме. Его очень задела расстановка последней пациентки на тему аборта и отношений. Внезапно он осознал, что проблемы со здоровьем начались у него вскоре после того, как жена сделала аборт.

В индивидуальной беседе я на основании опыта многих расстановок рассказываю ему о часто далеко идущих последствиях прерывания беременности.

При этом его особенно трогает пример 35-летней пациентки, которая сказала в расстановочной группе, что вообще-то она должна быть «самым счастливым человеком на свете», поскольку через два месяца выйдет замуж «за мужчину всей ее жизни». Тогда, ни о чем больше не спрашивая, я попросил ее поставить заместителей для нее и ее партнера. Она поставила их на расстоянии около двух метров друг от друга. Примечательно то, что всякий раз, когда заместитель мужчины хотел приблизиться к заместительнице пациентки, она чувствовала боль во всем теле, которая проходила только тогда, когда он снова отходил.

Они встречались, еще когда учились в школе. Когда в 17 лет женщина забеременела, они оба решили, что она сделает аборт. Примерно через два года после этого они расстались, и каждый пошел своей дорогой. С тех пор у нее было несколько связей, а он женился на сокурснице, стал отцом двух детей и после восьми лет брака ушел от жены. Когда через много лет они встретились вновь, их любовь разгорелась с новой силой, и они снова стали парой.

Пациентка сказала, что так она не может выйти замуж за этого мужчину, на что я ответил: «Возможно, ваша любовь удастся именно в том случае, если вы оба с любовью признаете необходимую тебе дистанцию».

Благодаря этим объяснениям пациент осознает прямую зависимость между интенсивностью и частотой своих симптомов и временем, которое он проводит с женой. Именно в отпуске приступы слабости случаются чаще всего. Раньше он думал, что дело может быть в жаре, которую он теперь не переносит, но когда они по его желанию провели летний отпуск на севере, легче ему не стало. Как следует из расчета его зарплаты, чаще всего он пропускает работу после выходных — по понедельникам. Как правило, понедельник ему нужен, чтобы побыть одному, так он лучше всего восстанавливается. В конце концов ему приходится признать, что чем больше у него свободы в отношениях, тем лучше состояние его здоровья.