Дебаты о мирах. Спорные нарративы глобальной современности и мирового порядка

Технооптимисты придерживаются значительно более умеренных версий того же протехнологического мировоззрения. Они считают вероятным вечный прогресс. Они очень оптимистичны в том, что технологический прогресс будет в подавляющем большинстве случаев положительным, а негативные эффекты можно легко выявить и исправить, обычно с помощью новых технологий. Экологические проблемы можно решить с помощью "экологической модернизации", чтобы создать "хороший антропоцен". Природа и Земля должны быть освоены и эксплуатированы, а человечество должно постепенно совершенствоваться с помощью био- и кибертехнологий. Большинство социальных и политических проблем можно решить с помощью технических средств, а технологические осечки можно устранить с помощью других и более совершенных технологий. Многие технооптимисты поддерживают технократию, но другие, особенно американские технооптимисты, поддерживают радикально либертарианские и полностью свободные рыночные механизмы. Они имеют очень высокое, но не полное доверие к научным и техно-логическим знаниям.

В середине спектра находятся сотерианцы (названные в честь Сотерии, греческой богини безопасности, сохранения и избавления от бед). Сотерианцы считают, что человечество обречено без умелого управления. Принесут ли технологии пользу или вред, зависит от дальновидности и способности управлять ими. Они считают, что природу и Землю следует использовать, но в пределах дозволенного. Но управлять природой сложно. Признавая сложность изменения "кривой древесины человечества", сотерианцы верят, что устойчивый, хотя и потенциально обратимый, прогресс может быть достигнут с помощью лучшего образования, знаний и институтов. Высоко ценя естественные науки, они являются прагматиками, обращаясь к практическому опыту как к важнейшему источнику знаний. Сотерианцы предпочитают замедление для принятия лучших решений. Самый большой грех - это высокомерие. Жизненно важную информацию, необходимую для успешного управления, получить трудно, но возможно. Сотерианцы выделяют различные синдромы взаимодействия человека и технологии, делающие управление затруднительным, оправдывающие нормативные ограничения и даже выборочный отказ от управления. Технология, хотя и является человеческим продуктом, отчасти неконтролируемая и непрозрачная. Глубокий контроль над вооружениями и разоружение - это сотарианский ответ на ядерный вопрос, поскольку он подчеркивает вероятность аварий и непреднамеренной эскалации, проистекающей из сложности и скорости, и стремится "удлинить фитиль", чтобы дать больше времени на обдуманное принятие решений.

Друзья Земли" придерживаются умеренной версии мировоззрения, ориентированного на Землю. Они выступают за "отказ от роста" для обеспечения экологической устойчивости. Они видят лишь вероятную конечную гибель человечества и налагают большое бремя доказательств на внедрение любых новых технологий в виде строгих "принципов предосторожности". К природе следует относиться с уважением и заботой, а для человека необходимы жесткие ограничения. Они предпочитают систему сдержек и противовесов, право вето заинтересованных сторон и подотчетность общественности в социальных и политических механизмах и придерживаются консервативных традиций. Их предположительная осторожность основана на убеждении, что и природа, и человеческие дела остаются в значительной степени непрозрачными для людей.

На дальнем конце спектра находятся технофобы-луддиты, для которых общая перспектива - это несомненная гибель. Технология - это черная магия, источник экзистенциальных страданий и экологических катастроф. Луддиты поклоняются на-туре, целостной и святой, как источнику всех ценностей. Воплощая "постгуманизм", они хотят поглотить или уничтожить человечество, чтобы защитить Землю и ее кишащих нечеловеческих обитателей. Они поддерживают малые социальные и политические механизмы, выступают против дальнейшего технологического развития и экономического роста и рассматривают техноуправление как источник отчуждения и угнетения. Они с глубоким подозрением относятся к науке и ее претензиям на авторитетное знание, но полностью уверены в своей интуиции.