Дебаты о мирах. Спорные нарративы глобальной современности и мирового порядка

Этот тип повествования укрепился между 1938 и 1940 годами. Первым официальным наброском политики в отношении восточноазиатского регионального порядка, сделанным премьер-министром Коноэ Фумимаро, было "To-a shin chitsujo kensetu no seimei" ("Заявление о строительстве нового восточноазиатского порядка"). Это заявление было "непоколебимым" направлением национальной политики Японии, направленной на союз с Маньчжурией и Китаем с целью поддержания стабильности в Восточной Азии путем установления межнациональной справедливости в регионе, коллективной самообороны, новой культуры и интегрированной экономики, основанной на японском духе. В 1940 году вторая администрация Коноэ приняла документ kihon kokusaku yoko ("Основные положения национальной политики"), в основе которого лежал принцип hakko ichi-u, предполагающий мирный мир под властью японского императора. Стремясь контролировать Азию в качестве регионального гегемона, Япония усилила этот нарратив для оправдания своей военной экспансии. Такое военное доминирование также сформировало систему внутреннего управления, в том числе создание в 1942 году Министерства по делам Большой Восточной Азии, которое утверждало, что в Большой Восточной Азии "не нужна дипломатия", поскольку их отношения в регионе не основываются на национальных государствах, а имеют форму семьи, возглавляемой Японией.

В целом, период с 1920-х по 1940-е годы иллюстрирует растущую мощь Японии, отражая изменения в ее нарративе. По мере повышения своего международного статуса Япония выступала за расовое равенство, которое в современном контексте можно считать универсальной ценностью. Тем не менее, эта идея не соответствовала международному порядку западных держав того времени. Национальные настроения и японские военные выражали недовольство статусом Японии в мире. В то же время, сила Японии в региональном контексте Восточной Азии была достаточно велика, чтобы сформировать региональный порядок и стремилась к достижению первенства, хотя Япония далеко не соответствовала мировым державам, таким как Соединенные Штаты и Великобритания. В этих условиях Япония начала отделяться от западного международного порядка и устанавливать свой собственный региональный порядок с 1930-х годов, подчеркивая свои уникальные национальные особенности. Так продолжалось до тех пор, пока Япония не достигла катастрофического конца своей военной экспансии, потерпев поражение в Тихоокеанской войне в 1945 году.

 

Американизация после Второй мировой войны

 

Поражение нации и безоговорочная капитуляция перед союзными войсками в августе 1945 года положили начало универсальному нарративу Японии о современности в условиях оккупации и тесного сотрудничества с США, а также ее подходу к работе с международным порядком под руководством Америки.

Послевоенная реформа Японии должна была вновь взяться за проект модернизации, начатый в начале эпохи Мэйдзи и потерпевший неудачу в 1930-х и 1940-х годах. Один из каналов такой реформы был навязан Японии послевоенной оккупацией США, начавшейся летом 1945 года. Верховный главнокомандующий союзных держав, генерал Дуглас Макартур, однажды заметил, что "по меркам современной цивилизации, они [японцы] были бы как двенадцатилетний мальчик по сравнению с нашим сорокапятилетним развитием". Исходя из таких предположений, американская оккупация занялась "реформами" Японии, чтобы страна "выросла" по образу американской демократии и современности. В течение почти семи лет американской оккупации, когда японская общественность все еще находилась в шоковом состоянии с чувством бессилия, мощная сила американизации, с одной стороны, и внутреннее желание быть принятым в качестве члена международного общества, с другой, вели вперед. Когда Япония обрела независимость в 1952 году после Сан-Францисского мирного договора 1951 года, дипломатическое видение Японии в значительной степени последовало примеру США в нестабильном регионе, поскольку она утратила довоенное видение.