Дебаты о мирах. Спорные нарративы глобальной современности и мирового порядка

Для продвижения уникального вклада Японии премьер-министр Накасонэ Ясухиро (1982-1987 гг.) в своей речи в парламенте в 1986 году подчеркнул, что Япония должна вернуться к своей уникальной цивилизации и уйти от западной ассимиляции, чтобы внести свой вклад в развитие мира:

 

В своем рвении к усвоению чужих культур и идей мы иногда не выполняли свой долг помочь остальному миру воспользоваться нашими японскими идеями и культурным наследием. Сегодня возникла новая потребность в том, чтобы предпринять значительные усилия для объяснения Японии за рубежом и помочь другим народам, желающим узнать больше о Японии. Для этого мы должны быть в состоянии объективно взглянуть на нашу собственную цивилизацию и приложить усилия, чтобы лучше узнать себя.

 

Нарратив японской уникальности в этот период также активно демонстрировался, когда Япония сопротивлялась давлению США в направлении экономической либерализации и дерегулирования. Японское правительство и лидеры бизнеса часто использовали насмешливые оправдания идиосинкразии Японии, чтобы отбиться от требований открытия рынка. Более того, когда японское правительство сопротивлялось экономической либерализации через иностранное давление (gaiatsu) во время серии торговых конфликтов между США и Японией в 1980-х и 1990-х годах, оно использовало распространенную метафору "черного корабля", обозначающую уникальное японское общество, открытое иностранной державой.

В этот период японское правительство стремилось продвигать японскую экономическую модель, о чем свидетельствует публикация книги "Восточноазиатское чудо" Всемирным банком, финансируемым японским правительством, и громкие дебаты, которые японские специалисты по оказанию помощи вели с западными донорами по вопросам стратегии экономического развития. Тем не менее, японские пропагандисты японской модели не стали универсализировать эту модель в глобальное повествование, которое могло бы превратить исторический опыт Японии в общее понимание.

В целом, экономический подъем Японии как уникальной пацифистской державы вызвал популярность нихондзин-рон. В центре повествования о Японии на пике ее экономического могущества был особый характер японской культуры, социальной структуры, психологии и идентичности, которые позволили Японии подняться из пепла и достичь значительного процветания, не полагаясь на военные средства. Отчасти как способ поиска своей коллективной идентичности, а отчасти для создания "широкой идеологической позиции для японского национализма", нихондзин-рон широко применялся к многочисленным аспектам успеха Японии. Одним из примеров является применение общества ie (взаимозависимая и вертикально связанная японская семейная система) к японскому организованному капитализму и системе управления.

 

Дипломатия, основанная на ценностях, и индо-тихоокеанский нарратив в начале XXI века

 

Как мы оцениваем новый нарратив Японии в XXI веке? В условиях продолжающихся внутренних экономических проблем спустя десятилетие после того, как лопнул японский финансовый пузырь в начале 1990-х годов, и перед лицом суровой неопределенности в эпоху после холодной войны, глобальный нарратив Японии снова стал приближаться к универсализму. Фактически, восприятие того, что Япония не смогла внести полноценный вклад в войну в Персидском заливе 1990-1991 годов, травмировало Японию и подтолкнуло ее к активному внесению международного вклада через Организацию Объединенных Наций. Такой нарратив не был консолидирован, но дебаты усилились по поводу типов международного вклада, который Япония могла бы внести.