Дебаты о мирах. Спорные нарративы глобальной современности и мирового порядка

Фокус на исторических нарративах мирового порядка предоставляет особенно полезный инструмент для выявления как общих черт, так и важных расхождений между этим в остальном разрозненным созвездием взглядов. Это нарратив, который мобилизует долгую историю, историю во многом разрушения и упадка; но это также нарратив, который особенно серьезно относится к политическому потенциалу самого нарратива, подчеркивая важность идей и риторики в политике как жизненно важных ресурсов для действия и возрождения - нарратив, который может послужить основой для альтернативного политического проекта. Это также нарратив, который преодолевает разделение на внутреннюю и международную политику, обосновывая свои идеи в более широком видении политики. Он не является ни реакционным в смысле попытки просто восстановить старый, досовременный порядок, ни чисто ностальгическим - это призыв к действию. Таким образом, Новые правые представляют собой мощную иллюстрацию построения нарративов - перекомпоновки и трансформации нарративов, связи между интеллектуальными и аффективными измерениями политики, а также связи нарратива и мифа. Она также служит иллюстрацией силы нарративов о международном в политике и того, как эти нарративы перестраивают существующие элементы в новые, иногда влиятельные, а в данном случае, по мнению многих, тревожные формы.

Как отмечают многие критики, крылатая фраза "популизм", которую часто используют для описания этой огульной критики, является весьма ограниченным приемом. Но когда Стивен Бэннон и его международные собеседники в (хотя и заикающемся) транснациональном правом "Движении" в Европе и за ее пределами говорят о своем желании уничтожить "административное государство" и бороться с "глобализирующимися элитами" во имя "народа", они не просто изрекают риторические изыски; они отражают более широкое социологическое и политическое видение и повествование, которое обеспечивает объединяющую аналитическую и стратегическую основу для большей части радикальных правых. Именно это видение специфически "административного" государства, а не государства в целом (которое они часто хотят укрепить), они хотят атаковать. Это также нарративное выражение наиболее полезного из политических устройств: идентифицируемого врага, или, точнее, податливой, переносимой логики вражды к "глобализирующимся элитам", которая может поддерживать широкий спектр формулировок, программ и транснационально резонирующих культурных стратегий.

Подобно Гобино, Шпенглеру и мыслителям консервативной революции, Новые правые интерпретируют глобализацию как процесс гомогенизации, который вступает в конфликт с выживанием самого Запада. В более широком смысле, они рассматривают глобальный либерализм как силу, которая "угрожает не только европейцам, но и каждой уникальной идентичности на Земле". То, что либерализм описывает как создание все более инклюзивных форм человеческой солидарности, Новые правые видят как массовое подражание западным практикам перепроизводства и сверхпотребления теми, кто исторически был главной политической жертвой этих практик - растворение всех аутентичных культур в недифференцированном человечестве, связанном только рынками и виртуальной реальностью интернета - включая, что очень важно, сам Запад.

 

Глава 6. Китайский глобальный мир в долгом послевоенном периоде

 

В 2015 году китайский ученый и националистический общественный интеллектуал Чжан Вэйвэй получил финансирование на создание "Института развития китайской модели". Как он рассказал New York Times в июне того же года, целью института было сформулировать концепцию хуаюцюань (话语权). На вопрос, как бы он определил этот термин, Чжан ответил: "Я предлагаю "китайский дискурс" или "китайский нарратив", или, в определенных контекстах, "китайский политический нарратив". Это означает, что в мире есть законное место для китайского дискурса".