Деяние Луны

Я шла неизвестно куда, чувствуя, что поднимаюсь все выше и выше. Порой приходилось карабкаться по отвесным склонам, цепляясь за торчащие корни деревьев. Зачем? Сама не понимала. Лишь ощущая, что схожу с ума, и моей единственной защитой было движение, именно оно спасало от безумия.

Временами, вскидывая голову, я пыталась разглядеть луну среди ветвей величественных сосен, но небо будто поглотило ее. Эта чёрная пустота была настолько осязаема, что, казалось, можно прикоснуться к ней, если протянуть руку.

«Прикоснуться к тьме»,– при этой мысли дрожь прошлась по телу, то ли от холода, то ли от жуткой ночи.

« Что я делаю? – пронеслось вновь в голове. – Надо было остаться там, с ними. Ведь я…»

Не хватало слов, чтобы выразить ту гамму чувств, что переполняли сердце, при мысли, что их нет. Пусть кровь сошла, стёртая колким снегом и слезами, ладони до сих пор жгло..

Тяжело вздохнув, я прикрыла глаза и облокотилась спиной о дерево, ища поддержки у природы, прося помощи и защиты. Потому что иначе не справлюсь, силы были на исходе.

Замерзший воздух обжёг лёгкие своим холодом, и я прижала руки к сердцу, силясь остановить нарастающую боль в груди. Оно билось так отчаянно, словно пойманная птица о стенки клетки, не желая оставаться в груди и прятаться за рёбрами.

«Так тяжело…» – думать не хотелось, но воспоминания против воли настигли меня, яркими образами всплывая в голове.

Вот режу пальцы в кровь, сжимая осколок с такой силой, что могу сломать. Но нет, он прочен, словно сталь, и так легко погружается в сероватую плоть, что даже удивляет. Я чувствую, как радость, нет, ликование, рождается внутри. Я смогла достать его! Я сделала это.

Интересно, сказала ли это вслух? В тот момент мысли и слова сплелись воедино, не разобрать. Глаза прикованы к нему, впитывая каждое движение, следя, как дёргается от боли грудь.

«Я – чудовище?» – возник вопрос внутри. – Но разве виновата в том, что случилось? Ты хотел убить меня, разве не помнишь?»

Лицо Данилы бледнеет. Тонкие вены, обычно малоприметные, сейчас стали такими яркими, что можно увидеть, как по ним струится кровь. И зная это, хочется опустить осколок на лицо, чтобы прекратить её поток, сделать так, чтобы ужасное сердце перестало биться. Я желаю слышать крики боли и видеть, как корчиться в страданиях тело. Но он молчит, и в голубых глазах, кроме неба, ничего нет. Нет того, кто убил Костю, того красноглазого демона.

Почему он снова стал таким? Так нельзя, это против правил! А разве у смерти бывают они? Но самое странное не это, а то, что, несмотря на ужас, где-то внутри до сих пор живёт надежда, что этот кошмар обязательно закончиться, если открыть глаза.

– Нина, – едва заметное движение губ Данилы и вот я рядом.

Мне не противно, мне страшно за него. Почему-то боюсь, что сердце замрёт. Это из-за того, что я его убила? Нет, он сильный, такая мелкая рана не страшна ему. Ведь я видела, как затягивалась кожа и исчезали глубокие порезы, столь жуткие, что казалось, что это тело пытались разорвать на части. Я все это видела. Мне не могло показаться. Тогда почему сейчас он лежит здесь так же, как его брат? Почему они оба не встают? Потому что я их обоих убила, да?

Внезапно Данила протягивает мне руку, силясь что-то сказать, но вместо слов с губ течёт кровь. Юноша захлёбывается в ней и срывается в судорожный кашель. Я слышу хрипы, когда он пытается вздохнуть, и вижу, как синеет лицо, но не испытываю никакого удовольствия. А ведь должна радоваться, не так ли?

Но вместо этого держу его за руку, пытаясь остановить на краю, не дать упасть в пропасть. Лазурь вновь заискрилась жизнью, и Данила попытался улыбнуться. Уголки с трудом скользнули в стороны, рождая спокойную улыбку, спрятав за ней пустой взгляд, в котором не было ничего, только голубое зеркало.

– Ты здесь?– звенящий голос разрезал тишину, словно гром. – Просто решили разыграть меня, да? Ты и Костя.

Два окровавленных трупа лежали рядом. Их кровь давно смешалась в луже, что растеклась по полу. «Бред какой-то!» – я точно знаю, что никого не смогла бы убить, что Костя слишком умён, чтобы попасться так просто, а Данила… Он бы никогда не допустил того, чтобы я стала убийцей.

– Хватит! Это уже не смешно, вставайте, – хотелось дёрнуть его за руку, но пальцы, измазанные алым, лишь бессильно скользили по коже, боясь сжать ладонь. Сейчас она казалась такой хрупкой, бледная, с синими прожилками вен.

– Обещаешь подождать? – знакомый голос доносится из глубины сознания, но почему-то звучит в комнате, эхом отражаясь от стен.

– Костя? – я бросаюсь к нему, пытаясь помочь встать. Смыть этот грим и краску, что размазана моими ногами по полу. Но руки в ответ безжизненно падают, а тело отказывается вставать. Даже его глаза, всегда пристально следящие за мной, сейчас закрыты.

– Вставай! – я снова кричу, и боль острой иглой вонзается в горло. – Пожалуйста, ради меня.

Слезы стекают вниз, смачивая губы и оседая во рту горьким привкусом отчаяния, но Костя продолжает спать.

«Вечным сном, – странный голос вторгается в разум, говоря ужасные вещи. – Ты убила их».