Деяния апостолов. Главы I-VIII. Историко-филологический комментарий

После тюбингенцев наиболее радикально историчность Деяний была атакована американским исследователем, замечательным знатоком археологических еврейских памятников Малой Азии А. Т. Кробелем. В описании раннехристианской истории Лука отводит важное место боящимся Бога – квазипрозелитам-язычникам, которые почитали Бога Израиля, но не вступали в иудейскую общину и не становились прозелитами. Ядро этой категории составляли люди, практически принявшие единобожие, и портрет такого образцового квазипрозелита – римского центуриона Корнелия, Лука дает в 10-й главе. На периферии круга квазипрозелитов находились те, кого привлекала в иудаизме экзотика и необычность обрядов. Среди последних были даже представители римского нобилитета – иудаизм в I в. стал в Риме модной религией среди знати. Есть, например, основания полагать, что жена Нерона, Поппея, принадлежала к поклонницам иудаизма[62]. В Акмонии синагога была построена Юлией Северой[63], которая была верховной жрицей культа императора и принадлежала к самой верхушке аристократии: среди ее предков были цари эллинистического времени, а сын был римским сенатором[64]. Тем не менее споры о боящихся Бога ведутся уже больше столетия. Одна из серьезных проблем связана с тем, что термины, которыми пользуется Лука, описывая квазипрозелитов: боящиеся Бога, чтущие Бога (греч. φοβούμενοι τὸν θεόν, σεβόμενοι τὸν θεόν) не встречаются в эпиграфических памятниках – ближайшим аналогом в надписях является слово θεοσεβής и είσποιητοὶ άδελφοὶ σεβόμενοι θεόν ϋψιστον («приемные братья, чтущие Бога Высочайшего») в серии надписей из Танаиса в Боспорском царстве. Но как бы по-разному ни интерпретировали эти надписи и как бы ни объясняли соотношение их терминологии с терминологией Деяний, само существование круга иудействующих язычников ни у кого сомнения не вызывало. Ни у кого до Кробеля.

Идея Кробеля состояла в том, что появление такой группы в тексте Деяний с реальной историей никак не связано, а служило сугубо керигматической цели: «Это был символ, необходимый Луке для того, чтобы показать, что переход христианства в языческий мир свершился легитимно, без потери христианством своих ветхозаветных корней. Иудейская секта христиан совершила его по Божьей воле … Но этому есть оправдание и в самой иудейской истории: свидетельство тому – боящиеся Бога»[65]. Таким образом Лука оказывается богословом, который, не колеблясь, сочиняет исторические реалии, которые должны подтвердить его богословскую концепцию.

Аргументация Кробеля покоится на археологическом фундаменте. Кробель полагает, что количество информации о еврейской диаспоре, ставшей сейчас доступной исследователям, «позволяет реконструировать еврейскую жизнь исключительно на основе археологических находок»[66], а «поскольку археология не сохранила никаких следов боящихся Бога, их историчность представляется в высшей степени сомнительной»[67]. Насколько основательна позиция Кробеля? Прежде всего, он явно завышает возможности археологии для восстановления духовной жизни. Как заметил М. Гудмен, «нам стоит задаться вопросом, каким было бы представление историков об иудаизме, если бы они были лишены возможности черпать сведения из литературных текстов … Ни одно из археологических и эпиграфических свидетельств не содержит ни малейшего намека на действительно важные характеристики иудаизма, известные по позднеантичным еврейским и христианским источникам». Кроме того, несмотря на важные археологические находки второй половины нынешнего века, информация о жизни средиземноморской диаспоры, особенно в I в. по Р. Х., все еще, увы! лакунарна. У нас по-прежнему несопоставимо больше вопросов, чем ответов. Любопытно, однако, что сокрушительный удар по теории Кробеля пришел именно со стороны археологии.

В 1976 г., во время подготовки к строительству музея в Афродисиаде, городе в Карии (совр. западная Турция, примерно в 140 км к востоку от Эфеса), знаменитом своим святилищем Афродиты, среди лежащих на земле камней археологи обнаружили мраморную стелу с надписью, которой суждено было поставить точку в длительных дискуссиях о квазипрозелитах и подтвердить в этом вопросе историческую надежность Деяний.