Деяния Апостолов на фоне еврейской диаспоры

Если согласиться с тем, что Лука считал Тимофея евреем, то это предопределяет ответ на второй вопрос – кем его считали члены еврейской общины и Павел. В самом деле, если матрилинейный принцип не существовал хотя бы в зачаточной форме в первом веке, то как Лука мог об этом узнать? Случайное совпадение представляется крайне маловероятным. Коэн отмечает, что матрилинейный принцип не известен ни из одного домишнаитского текста, за исключением разве что разбираемого пассажа из Деяний[58]. К сожалению, исследователям древности часто приходится сталкиваться с ситуацией, когда определенная информация зафиксирована только одним независимым источником. Так, например, только из Иосифа Флавия мы знаем подробности обращения в иудаизм династов Адиабены[59]. Только из Диона Кассия нам известно о том, что во время осады Иерусалима часть римских солдат, считая, что город неприступен, перешла на сторону противника[60]. Но если изолированное свидетельство Луки поддерживается раввинистическими источниками, из которых видно, что несколько позднее матрилинейный принцип стал основополагающим в определении принадлежности к еврейству, то в соответствии с научной процедурой, принятой в исследованиях древней истории, мы должны рассматривать свидетельство Луки как terminus post quem.

Коэн не исключает возможности того, что матрилинейный принцип мог существовать в первом веке, но утверждает, что если он и существовал в протораввинистических кругах Палестины первого века, то это еще не означает, что он сделался известным евреям Малой Азии и был ими принят[61]. Я совершенно согласна с тем, что раввинистическое (или протораввинистическое) законодательство не распространялось на диаспору первого века. Органа, общего для Палестины и диаспоры, который мог бы принудить жителей диаспоры следовать предписаниям палестинских законотворцев, просто не существовало. Но в данном, конкретном случае, я полагаю процесс шел несколько иначе. Раввинистические нормы появились не на ровном месте и не из чисто умозрительных дискуссий по поводу маловажных предметов. Они отражали, разумеется, в первую очередь палестинские проблемы, но сообщение между Палестиной и евреями диаспоры не было прервано. В раввинистическом законотворчестве выкристаллизовывалось то, что постепенно развивалось в еврейском мире – оно давало ответы на те вопросы, которые ставила жизнь.

Проблемы смешанных браков и статус потомства от таких браков были актуальны, в первую очередь, в диаспоре, где евреи жили среди языческого окружения. Именно поэтому, мне представляется исторически более правдоподобным, что матрилинейный принцип определения родства впервые стал применяться и распространяться в диаспоре и лишь позднее стал нормативным и для Палестины. Нельзя исключить того, что, что на его появление повлияли римские юридические нормы: согласно римским законам дети получали статус матери в случае, если один из родителей не имел римского гражданства[62]. Этот принцип определения этнической принадлежности по материнской линии и был зафиксирован Лукой в истории обрезания Тимофея

ГЛАВА 2. ПРОЗЕЛИТЫ: СВИДЕТЕЛЬСТВА ЕВРЕЕВ И ЯЗЫЧНИКОВ

1. Иудаизм периода Второго Храма: миссионерская религия?