Дэйвенпорты

– Жду не дождусь, когда нам уже дадут право голоса. – Хелен отложила в сторону буклет о суфражистках. Ее рука задержалась над фотографией марширующих женщин, держащих высоко над головой плакаты. Хелен подняла взгляд и несколько секунд изучала лицо Оливии.

– Не верится, что ты занималась вот этим, вместо того чтобы ходить по магазинам и волонтерить.

– Ой, по магазинам я ходить не перестала, – засмеялась Оливия. – Просто теперь я не всегда закупаюсь для себя. Моя помощь потребовалась при сборе одежды. В том числе одежды для собеседований, детской. Хорошие, крепкие ботинки тоже пользуются спросом. Кладовые бесплатных столовых пустеют уже через пару дней после воскресной службы. И все это, опять же, считается за волонтерство. В широком смысле. И волонтерам всегда есть что делать. Это бесконечный круг выматывающих задач, которые приносят расстройств не меньше, чем радостей.

– Эй, – Хелен притянула сестру к себе и положила голову ей на плечо, – не смотри так. Я уверена, они ценят твои старания.

– Я знаю. Просто мне хочется, чтобы все происходило быстрее. Мне не терпится увидеть перемены… к лучшему, конечно. А главное, мне бы хотелось сделать еще что-то для Общего Дела.

– Ты что-нибудь обязательно придумаешь.

– Наверное, – ответила Оливия, не совсем уверенная, что так и будет.

Рассматривая полог над кроватью, Оливия попыталась представить, каково это: шагать плечом к плечу с женщинами на фотографии или высказать свое мнение по поводу законов Джима Кроу на собрании в городской администрации. Она знала, что деньги помогают. Но также она знала: сколько бы раз она ни вывела фамилию «Дэйвенпорт» на чеках в пользу Общего Дела, между ней и большинством ее новых знакомых всегда будет барьер. После того как прошлая демонстрация окончилась стычками, мистер ДеУайт и его соратники сосредоточились на распространении газет и журналов.

– Оливия, что мы скажем маме и папе? Насчет тебя и Джейкоба?

Оливия плюхнулась обратно на кровать.

– Ты хочешь сказать, насчет тебя и Джейкоба?

Хелен ткнула ее в бок:

– Не вовремя у тебя чувство юмора проявилось.

Оливия накрыла ее голову подушкой. Старшая сестра откатилась в сторону, а младшая подползла ближе, тыча пальцем в ее руку. Оливия не знала, то ли смеяться, то ли рычать.

Хелен убрала подушку с лица.

– Ливи.

Оливия вздохнула:

– Надо сказать маме и папе правду.

– Но когда ты уже уедешь, так? Ты явно влюблена в мистера ДеУайта и в вашу совершенно другую жизнь. И почему вы не планируете твой грандиозный побег?

Оливия резко села на кровати. В ее ушах застучала кровь, и от этого она чувствовала одновременно головокружение и ясность. Хелен была права. Оливия была влюблена, и именно о такой любви она всегда мечтала. Перед ее мысленным взором появился образ мистера ДеУайта. Его непринужденная улыбка и волевой подбородок, еще его скулы, которые сведут с ума любую девушку. Его доброта, его страсть, даже то, как он постоянно поддевал Оливию. От мыслей о нем девушке стало жарко. И как она могла колебаться? Оливия с улыбкой посмотрела на младшую сестру.

– Ты права, – согласилась она, бросая подушку в Хелен. – Они больше с меня глаз не спустят, если узнают о тебе и мистере Лоренсе. Это будет тот еще скандал. И тогда я окажусь в ловушке, как и ты. Папа хочет, чтобы мы не лезли в акции протеста. И в любую затею, которая может быть опасна физически. – Оливия помолчала. – Если они узнают о Вашингтоне… Ну, ты понимаешь…

Хелен закатила глаза:

– Ты знаешь… нам, возможно, поможет миссис Милфорд. Она поняла, что происходит, гораздо раньше меня или тебя.

* * *

Хелен чуть заметно кивнула Оливии. Этот сигнал означал, что родители слишком увлечены разговором с пастором и его женой, чтобы заметить, как старшая дочь ускользнет из храма. Благодаря сестре (и, как подозревала Оливия, ее компаньонке) вчера мистер ДеУайт получил записку от Оливии о встрече после церковной службы.

Пока родители обменивались любезностями и новостями с другими прихожанами, девушка прошла пару кварталов до многоквартирника, где мистер ДеУайт снимал комнату. Это был простой кирпичный дом без швейцара и прочих удобств, к каким она привыкла. Но, как сказал Вашингтон, когда они проходили мимо этого дома пару недель назад, все необходимое здесь было. Девушка посмотрела на список жильцов у двери, и ей повезло: как раз в этот момент кто-то выходил, так что Оливии удалось юркнуть в высокие кованые ворота. Оливия принялась подниматься по лестнице, проклиная туфли для похода в церковь, стискивавшие ступни.