Дейзи Джонс & The Six

– Знаешь, если моим рукам суждено добраться до этих трусиков, я бы предпочел заслужить это более старомодным путем.

Я рассмеялась и сказала:

– Иди давай отсюда.

– Слушаюсь, мэм, – кивнул он. И отправился обратно к себе в номер.

Но как только я закрыла дверь, то… даже не знаю…

Дейзи: Я объявила это Хэнку, когда мы оказались с ним наедине в моем номере отеля. Он хотел было меня схватить, попытался обнять. А я уже решила поставить точку. Стала уворачиваться, огрызаться. Тогда он спросил, что на меня вдруг нашло.

– Я думаю, нам просто пора разойтись.

Хэнк попытался проигнорировать мои слова – мол, я сама не понимаю, что говорю. И тогда я высказалась предельно ясно:

– Хэнк, ты уволен. Тебе следует уйти.

Ну, на сей раз он наконец меня услышал.

Грэм: Мы с Билли планировали сходить куда-нибудь перекусить. Бьюсь об заклад, он ни за что не стал бы есть тамошний хаггис[18].

Дейзи: Хэнк принялся на меня орать. Он был так зол и стоял настолько близко ко мне, что, когда кричал, его слюна брызгала мне на плечо.

– Ты бы до сих пор оставалась лишь подстилкой для рок-звезд, если бы я тебя не подобрал! – заявил он мне.

А когда я ничего ему не ответила, Хэнк припер меня в угол, к самой стенке. Я не знала, что он собирается делать. И не уверена, что он сам знал.

Когда оказываешься в подобной ситуации, когда над тобою грозно нависает мужчина, то кажется, будто перед глазами быстрой вереницей вспыхивает каждое принятое тобой решение из тех, что привели тебя к этому моменту, – когда ты одна перед человеком, которому не доверяешь.

Что-то мне подсказывает, что мужчины ничем таким не заморачиваются. Когда они стоят вот так, угрожая женщине, то сильно сомневаюсь, что они припоминают каждый свой неверный шаг, который превратил их в подобных негодяев. Хотя и стоило бы.

Я вся выпрямилась и напряглась – даже как-то резко протрезвела, – и вытянула вперед руки, стараясь сохранить хоть какое-то пространство, что я могла бы попытаться защитить.

Какое-то время Хэнк просто сверлил меня взглядом. Не уверена, что я вообще в эти мгновения способна была дышать. А потом он с силой ударил кулаком по стене и вышел из номера, громко хлопнув дверью.

Когда он ушел, я заперла дверь за ним на три оборота. В коридоре он продолжал громко ругаться, но я уже не разбирала слов. Я просто сидела тихо на постели. Больше он не вернулся.

Билли: Я как раз вышел из своего номера, чтобы пойти навстречу Грэму, как вдруг увидел, что Хэнк Аллен выходит из номера Дейзи, ругаясь под нос: «Вот же сучка долбаная!» Но вроде бы он уже сбросил пары, и я решил, что это вообще не мое дело. Но потом я заметил, что он остановился и повернул обратно, видимо собираясь вернуться к Дейзи. И было понятно, что в этот момент от него хорошего не жди. Это ж видно даже по походке, по всему виду, понимаешь? Когда руки сжаты в кулаки, зубы стиснуты и все такое. Я встретился с ним взглядом – и он тоже наконец увидел меня. Какое-то время мы просто смотрели друг на друга. Потом я помотал головой, словно говоря: «Это будет неправильно». Еще какое-то время он продолжал пристально глядеть на меня. Потом опустил глаза и двинулся прочь.

Когда Хэнк совсем скрылся из виду, я постучался в дверь к Дейзи.

– Это Билли, – негромко сказал я.

Не сразу, но все же она мне открыла. На ней было темно-синее платье – такое, знаешь, где рукава приспущены с плеч. Я слышал, как все говорят, какие у Дейзи синие глаза, – но в тот день я сам это заметил по-настоящему. В них действительно сияла синева. Знаешь, на что они были похожи? На океанскую глубь. Не на водичку вдоль прибоя, этакую светло-голубую, – они были реально темно-синими, как самая бездна океана.

– Ты в порядке? – спросил я.

Выглядела она очень мрачной и печальной, чего я никогда прежде за ней не наблюдал.

– Да, спасибо, – отозвалась она.

– Если тебе нужно поговорить… – начал я, хотя, если честно, и сам не знал, чем конкретно мог бы ей помочь. Но все же я решил, что должен предложить ей помощь.

– Нет, ничего, все нормально, – ответила она.

Дейзи: Раньше я вообще не понимала, какой огромной непроницаемой стеной отгородился от всех Билли – вплоть до того момента, когда он в тот день оказался рядом со мной. Когда внезапно эта стена исчезла. Это все равно как в машине не обращаешь внимания на шум двигателя, пока его не заглушишь.

Но тут я заглянула в его глаза – и увидела настоящего Билли. И только тогда поняла, что все это время видела лишь его вечно настороженную, жесткую, бесчувственную версию. И я подумала: «А как было бы здорово узнать поближе этого настоящего Билли». Но тут же все исчезло. Одно мгновение его проглянувшей реальности, и – пфф! – все сделалось как было.

Грэм: Я сидел, ждал Билли, когда вдруг в номере зазвонил телефон.

Карен: Сама не знаю, почему я решила это сделать именно в тот день.

Грэм: Я сказал в трубку:

– Алло.

– Алло, – донесся голос Карен.

Карен: На какое-то мгновение мы оба умолкли в эфире. А потом я спросила:

– А почему ты никогда не пытался в отношении меня сделать первый шаг?