Декалог 3: Последствия

— Нет! — сказала мисс Монодин и снова навела на них свой ионный конвертер. Она обернулась и поднесла светящийся конец палки к самому лицу Доктора. — Ты очень много знаешь.

Доктор вздохнул:

— Уверяю вас, мадам, это всего лишь догадки. Любой блестящий ум пришёл бы к тем же самым выводам. Уберите, пожалуйста, эту штуку.

Мисс Монодин подошла ближе.

— Раз ты такой умный, — резко сказала она, — может, откроешь эту дверь? — она кивнула на убежище Фигоуви.

— Думаю, это было бы неразумно, — сказал Доктор.

Мисс Монодин выразительно на него посмотрела:

— А, то есть ты можешь это сделать?

— Я мог бы спрыгнуть с утёса, — возмущённо сказал Доктор, — но это было бы плохой идеей, не так ли?

— Я бы так не сказал, — пробормотал Варзлад.

А мисс Монодин вместо ответа просто толкнула его оружием к двери.

— Открывай! Эта голо-как-там-её технология, она мне нужна. За неё можно будет заломить хорошую цену в ближайшем же космопорте, как только я до него доберусь. Без вас.

— Честное слово, я… — начал Доктор.

Чтобы придать веса своим словам, мисс Монодин небрежно махнула палкой и выстрелила в Варзлада. Тот вскрикнул от удивления, закипел, а затем испарился, оставив после себя лишь пепел, такую же кучку углеродистого материала, как и его соотечественник.

Мэл была в шоке:

— Да чем он вам мешал?!

Мисс Монодин сердито глянула в её сторону:

— Для такой маленькой девочки у тебя слишком большой рот. Заткни его, а то следующей будешь, — она снова ткнула палкой Доктора. — Открывай!

— Доктор, не слушай её! — протестовала Мэл.

— У меня нет выбора, — сказал он и полез рукой в карман.

Вынув из кармана маленький, но мощный режущий инструмент, которым он пользовался на астероиде, он принялся за дверь.

* * *

В центре своего логова Фигоуви щебетал от волнения. Потеря хелонийца его не сильно расстроила. 250 тысяч мега-кредитов были ерундой по сравнению с наградой за голову Доктора! А если добавить ещё и награду за мисс Монодин, то барыш получался очень неплохой. Ново-александрийцы были небольшим довесочком.

Он смотрел на сенсорный экран, на котором Доктор прорезал дверь. Плавясь, куски металлического покрытия густыми каплями стекали вниз.

Доктор выключил резак:

— Ну, вот и готово. Очень просто. Подозрительно просто, я бы сказал.

Мисс Монодин отобрала у него резак и указала палкой в темноту логова Фигоуви:

— Иди первый.

Доктор покорно шагнул в дверной проём, который всё ещё дымился. За ним зашли подгоняемые мисс Монодин ново-александрийцы. Следующим должен был идти Уилчук, но он побледнел и покачал головой.

Мисс Монодин схватила его за рукав:

— Ты опять напился! — проревела она. — Марш вперёд!

Она попыталась втолкнуть его в дверь, но он сопротивлялся, пытаясь отбиваться ногами. Тогда она запрокинула голову и сильно его боднула. Он пошатнулся, потерял равновесие, и свалился в дверь. Из носа у него потекла кровь.

Мэл подошла к мисс Монодин и, не сказав ни слова, пошла за остальными.

Она оказалась в маленькой тёмной прихожей. Впереди был виден слабый свет, оттуда доносился приглушённый голос Доктора. Спотыкаясь, она пошла на голос, и через некоторое время оказалась в комнате, от вида которой у неё перехватило дыхание.

Доктор и все остальные стояли в окружении сверкающих драгоценностей, куч банкнот самого разного вида, произведений искусства несравненной красоты, и нескольких стопок книг. Всё это было расположено без особого порядка; Мэл это напомнило вид комнаты её младшего брата на Земле. Все драгоценные предметы выглядели так, словно их небрежно швырнули.

В руках у Доктора было что-то, похожее на очень большой рубин.

— Мэл, что скажешь об этом, — он кинул камень ей.

Она осмотрела идеальную огранку камня:

— Кажется абсолютно настоящим, но я думаю, что это очередная иллюзия.

— Нет, нет, — он забрал у неё камень и посмотрел на него против света. — Это всё настоящее. Настоящий клад с сокровищами. Но странно, что это всё хранится тут. Как сказал один мой старый друг, главная радость богатства состоит в хвастовстве богатством.

— Давай пока что забудем о твоём Адаме Смите, — сказала Мэл. — Откуда тут всё это взялось?

Доктор осмотрелся.

— Это ранний Галострофус, а вон то, если я не ошибаюсь, пара сиссоранских столовых ложек. Да, некоторые из этих предметов пропали много тысяч лет назад, их умыкнули буквально из-под носа самых заядлых коллекционеров и кураторов музеев.

— И это сделал Фигоуви? — спросила Мэл, понизив голос и подойдя поближе.

— Вот это я и не могу понять. Я понимаю, зачем Фигоуви были нужны хелонийцы, которые были готовы платить деньги. Но зачем звать их, — он указал на ново-александрийцев, — и мисс Монодин? У меня сложилось такое впечатление, что у неё нет ни копейки, — Доктор прижал палец к губам. — Мне кажется, что очень скоро всё прояснится, — прошептал он, и к ним зашла мисс Монодин.

На мгновение она отвлеклась на сокровища, но затем взяла себя в руки.

— Опять фокусы, — она трижды стукнула палкой по полу. — Фигоуви! Выходи!

И тут же из какой-то незаметной полости возник Фигоуви, сияющий ещё ярче, чем прежде.

— Я смотрю, ко мне незваные гости явились, — мягко сказал он.