Дела адвоката Монзикова

Когда Аракела с Садыком выгрузили в обезьянник, где всё ещё сидел Мустафа, то в Трабзоне было уже около 17⁰⁰. Пьяные и грязные, без документов и без денег эти двое были похожи на оборванцев, нашедших где-то спирт и выпивших его на скорую руку. Вид у новых клиентов полицейских был жалок и ничтожен.

– Ну, что, может, ещё погуляем? Зайдем к Сулейману, выпьем по кружечке холодного пива, посидим, а? А потом можно будет и протоколы составить на этих двоих, а? – спросил Балдыбхазбждак у Саварджабдака.

– Интересно, а вдруг мы ещё найдем русских, а? – Саварджабдак загадочно улыбнулся и взглянул в чуть-чуть косые глаза Балдыбхазбждака.

– Слушай, а не опасно Мустафу оставлять с русскими? Он их не убьёт, а? – Балдыбхазбждак посмотрел повнимательнее в камеру, где метался из угла в угол здоровяк Мустафа и на полу, возле параши, валялись пьяные русские.

– А ты посмотри, стоит у амбала шишка или не стоит? – сказал Саварджабдак и криво улыбнулся, с трудом сдерживая свой гомерический хохот.

– Теперь, я думаю, она у него будет на русских стоять вечно! – ответил маленький тупой турецкий полицейский и громко-громко захихикал.

– Ладно, пошли к Сулейману, – сквозь громкий смех выдавил из себя Саварджабдак и первым вышел на улицу, засунув руки в карманы светло серых полицейских брюк.

Влад и Стас обошли почти все местные достопримечательности Трабзона. К ним никто не приставал, их никто не обижал, ими абсолютно никто не интересовался, поскольку было видно невооруженным глазом, что при них нет ни денег, ни каких-либо ценностей. Шорты облегали стройные ноги, а обычные фирменные майки, естественно, без карманов, были одеты так, словно это били ночные рубашки. У молодых людей не было часов, зато они с жадностью осматривали всё, что попадалось им на пути и куда был, как им казалось, свободный доступ. Единственное, чего молодежи не удалось, так это перекусить. Без денег в Турции делать было нечего. Не было ни плана действий, ни интересных идей. Одним словом – ребята искали то, чего они и сами пока не знали.

Солнце клонилось к горизонту, когда, подходя к причалу, где ошвартовалась «Мечта аквалангиста», молодежь увидела нечто, от чего у обоих перехватило дыхание. Большая толпа мальчишек и девчонок дико хохотала при виде безуспешной борьбы подвыпивших уродцев, головы которых были ощипаны наголо, измалёваны самыми, что ни наесть пестрыми, дико кричащими цветами, голые и окровавленные, с грязными голубями повсюду. Голуби всё время что-то клевали, а голые, отвратительные уродцы от назойливых птиц безуспешно отмахивались, затем ложились на скамейку в непреодолимом желании поспать, и снова вставали, и опять разгоняли голубей и т. д. и т. п. Подойдя поближе, ребята с трудом узнали Ирину и Дату. Первым от шока очнулся Стас. Он подбежал к своей девушке, аккуратно взял ее на руки и понес как можно скорее к яхте. Влад не стал брать голого Дату, но, разбудив юношу, поволок беднягу следом за Стасом и Ириной к «Мечте аквалангиста», которая пыталась обласкать своего любимого и которой было очень плохо от выпитой без закуски водки.

А на яхте был ещё тот кошмар! Монзиков валялся в каюте, а Жанна, скрючившись немыслимым образом каким-то крендельбобером, примостилась у ног адвоката. Запах потных ног и перегара, громкий храп и постоянное бормотание были слышны ещё с причала, но девушку это, как ни парадоксально, не беспокоило.

Женские догадки

Я даже сесть не могу. Спасибо за прекрасный праздник. Света.

Сообщение на пейджер

Первой была Кира, обнаружившая пропажу Монзикова с соседом по номеру. Хотя, нет, и Тома, и Оля также заметили отсутствие мужчин, но многоопытная Оля решила, что Монзиков, явно дурно влиявший на Садыка, придумал опять какую-нибудь мужицкую забаву. Именно Оля решила наказать Монзикова, но не знала как. Поэтому с Томой они мужскую тему не обсуждали. А вот Кире действительно было интересно, где был Монзиков? В номере было относительно чисто и вещи были аккуратно убраны в шкаф. Можно было даже подумать, что отдыхающие закончили свой отдых и разъехались по домам, но вещи, вещи…

Деликатные расспросы соседей и дежурной по корпусу ничего определенного не дали. В столовой также ничего не знали. Одним словом, было ясно, что Монзиков с Садыком куда-то подевались.

На пляже, сразу же после завтрака, Оля, Тома и Кира решили выработать план действий. План был нехитрым и от каждой из женщин требовалось лишь четкое выполнение каждого из его пунктов.

Пункт первый – не разговаривать ни с Монзиковым, ни с его соседом до тех пор, пока они не извинятся и не расскажут о том, где и самое главное – с кем они всё это время были.

Пункт второй – если кто-либо из них расскажет и извинится не столько за свои пьяные выходки, сколько за полное отсутствие хоть какой-нибудь информации об их местопребывании и их времяпровождении, то это должно быть сделано публично, т. е. перед всеми тремя женщинами.

Пункт третий – даже если они будут прощены, то хотя бы день-два надо будет их хорошенько помучить.