Дела семейные

– Извини, что раскричался, – шепнул он ей на ухо. – Ты знаешь, как я реагирую на запахи.

Она закрыла глаза, прижимаясь к нему.

– Можешь оказать мне услугу, Иездаа? Будешь проходить мимо цирюльника на углу, скажи ему, чтоб зашел побрить папу до прихода доктора.

– Обязательно.

Он шагнул на площадку. Остановился:

– Если заявятся Джал с Куми, ты не давай им уговорить себя при докторе. Ни на что не давай согласия.

– Зная их, я не удивлюсь, если они вообще забыли про визит доктора. – И Роксана послала мужу воздушный поцелуй.

* * *

Три недели кончались для Джала и Куми тем же, чем начались: грызней и пререканиями, раздраженными спорами, ощущением вины за содеянное и неспособностью исправить, что наделали. Они совестились навещать сестру, и никакие игрушки и безделушки в стеклянной горке не могли отвлечь их от душевных мук.

Куми тревожило не столько настоящее, сколько будущее. Даже если папина лодыжка срастется и он сможет самостоятельно передвигаться, все равно через какое-то время он снова сляжет. Доктор Тарапоре предупреждал, что болезнь Паркинсона неизбежно приведет к этому. Мысль об уходе за лежачим больным приводила ее в ужас. Они с Джалом сделали все, что могли – она была убеждена в этом, – а какой смысл отрицать ограниченность своих сил?

– И если у Роксаны есть совесть, она должна подольше подержать папу у себя.

– Что? – Джал не поверил своим ушам. – В этой их крохотной квартирке? Папин дом здесь.

– Я не могу принять его обратно, и не заставляй меня! Я даже прислугу не нашла на место Пхулы, на мне вся чистка и уборка – у меня сил больше нет. Я тебя каждый день прошу найти какой-то выход – и что? Ты же ничего не предлагаешь!

Что было неудивительно, поскольку Джал был готов смириться с неизбежностью и перевезти отчима домой.

– Будь человеком, Куми. Мы сказали: три недели – и должны сдержать слово. Если Роксана может ухаживать за папой, значит, и мы сможем.

– Мы? Ты с утра уходишь на биржу, и дома тебя нет. Она ухаживала за папой три недели, а я с ним пятнадцать лет нянчилась. Если уж в тебе столько благородства, оставайся дома и возись с папой. А нет, так шевели мозгами – у нас нет времени, сегодня доктор придет осматривать его.

Ничего Джал не придумал, и в половине седьмого они отправились в путь. Пока добирались до «Приятной виллы», он молча терпел попреки Куми.

Уже смеркалось, и на лестнице было темно. Джал попытался нащупать выключатель, но искал он его не в том углу, влез в паутину и отступил, обеими руками отирая паутинные клочья с лица. Стали подниматься во тьме.

Свет вспыхнул, когда они миновали площадку первого этажа. Снизу послышались шаги, кто-то бежал наверх, перепрыгивая через ступеньку.

– Кто-то спешит, пускай проходят, – сказал Джал.

– Мы первые, – огрызнулась Куми, – пусть подождет. Ты всегда всем уступаешь.

* * *

Их догонял Йезад. «Как же они похожи на старых супругов, – подумал он. – И не скажешь, что это брат и сестра».

– Куми права, Джал, – крикнул он через перила, – надо уметь постоять за себя!

– Йезад! – ахнула Куми. – Извини, мы не знали, что это ты.

– Ничего, у вас такие же права на лестницу, как у меня. Ну как вы оба? Приехали забирать папу домой?

Стараясь не выдать охватившую ее панику, Куми ответила:

– Мы без него скучали. Надеюсь, доктор скажет, что все хорошо.

– С ним уже три недели все хорошо, разве нет?

Куми оставила выпад без ответа. Они поднялись наверх. Йезад открыл дверь своим ключом и окликнул Роксану:

– Хэлло, смотри, кого я нашел на лестнице!

После обмена приветствиями и семейными банальностями все столпились у постели Наримана.

– Ты выглядишь намного лучше, чем три недели назад, папа, – провозгласила Куми. – Тебе на пользу пребывание здесь.

– Прекрасно выбрит! – подхватил Джал. – И щеки порозовели. Собираешься на свидание, папа?

– Да, с судьбой.

– Но я смотрю, ты все еще лежишь, – все тем же легким тоном продолжала Куми. – Я думала, доктор выведет тебя на пробную прогулку.

– А я думал, что вы забыли, где оставили меня.

– Ну что ты, папа! Я только что говорила Йезаду, как мы скучали без тебя. Ну, Рокси, не томи: что сказал доктор?

– Что за спешка, расслабьтесь, сначала выпьем чаю, – сказал Йезад, хотя и ему не терпелось узнать заключение врача.

Джал с улыбкой двинулся к столу. Но Куми не дала ему сесть.

– Мы бы с удовольствием. Но мы торопимся, хотим сходить в храм огня, вознести хвалу Богу за папино выздоровление.

– Отлично, – сказал Нариман. – И я с вами, а оттуда поедем прямо домой.

– Чудно. – Улыбка Куми выражала смятение. – Значит, доктор разрешил встать? Ты уже испробовал свои костыли?

– Не дразни ее, папа, – попросила Роксана.

Какая досада, что она не сумела поговорить с Йезадом наедине, пересказать ему объяснения доктора Тарапоре относительно лекарства от паркинсонизма и побочных явлений от его главного компонента – Л-Допа. Доктор предупредил, что не надо тревожиться – хоть это и неприятно, – если речь Наримана сделается несвязной и неясной. Проблема в том, что без этих таблеток больной совсем утратит контроль над непроизвольными движениями конечностей.