Дела семейные

Он улегся на спину, ворча, что теперь ему до утра не заснуть. Она положила руку на его грудь, погладила по волосам, убаюкивая как ребенка.

Голос Наримана перешел в тихое бормотание. Джехангир внимательно слушал, подперев голову рукой. Он был доволен, что вовремя закрыл глаза и мама не заметила, что он не спит. Не хотелось ему пропустить ни слова из дедушкиных разговоров во сне, это единственный способ что-то узнать. Потому что каждый раз, когда он спрашивает родителей, ему советуют не совать нос во взрослые дела.

– Сойди с парапета, любовь моя, – умолял дедушка. – Прошу тебя, Люси, на парапете не поют. Сойди вниз, дорогая моя, стань рядом со мной, и мы споем вместе…

Дедушка волновался все сильнее.

– Мне страшно. Люси, сойди с парапета, любимая…

Джехангиру тоже было страшно, что дедушка опять разбудит папу. Может быть, взять дедушку за руку, как дедушка его брал в ту ночь, может быть, дедушка успокоится…

Но дедушка тихонько запел: «О прошлом тоскуя, мы вспомним о нашей весне…» Наверное, Люси его послушалась. Джехангир опустил голову на подушку и стал задремывать под тихое пение, так и не поняв, на каком парапете стояла та девушка и почему дедушка так испугался?

Глава 11

Джехангир изучал свое отражение. Изменилось что-нибудь в его наружности? Он знал множество историй о том, как постыдные тайны сказываются на внешнем облике – кожа покрывается прыщами, чернеют ногти, выпадают волосы.

Двадцать рупий, спрятанные в кармане, истерзали его. Как пустить в ход деньги и не попасть в беду? К счастью, лицо, отраженное в зеркальной дверце отцовского шкафа, выглядело как обычно.

С кухни донесся грохот – взрыв, куда более громкий, чем обычные свистки или хлопки скороварки. Джехангир ринулся смотреть. Мать закричала: «Стой где стоишь, приближаться к плите опасно!» Сама она застыла в непосредственной близости к чудовищу, плюющемуся паром и кусочками пищи. Первый мощный выброс оставил следы на стене и потолке.

Джехангир стоял в коридоре, не в силах отвести глаза от скороварки. Он и услышал звонок в дверь и побежал открывать – мать не слышала. В дверь ворвалась тетя Дейзи и сразу бросилась на кухню.

– Выключить плиту! – скомандовала она.

Мать подскочила от ее голоса.

– Дейзи!

– Немедленно выключить! – И, не дожидаясь, схватила кухонное полотенце, обернула им руку, другой рукой прикрыла лицо, наклонилась и подобралась к плите.

«Прямо как ковбой, когда готовится клеймить скот», – успел подумать Джехангир.

Дейзи рывком повернула ручку. Газ выключен.

– Теперь ведро холодной воды, – распорядилась она и вылила воду на скороварку.

Чудовище усмирено.

– Спасибо, спасибо, – говорила мама, обмякшая после пережитого. – Я понять не могу, как это случилось, я всегда так осторожна, все было хорошо, я отошла к папе…

– Бывает, – успокоила ее тетя Дейзи, – как только я услышала фортиссимо трубы, я поняла, что взорвалась ваша скороварка.

Она отступила на шаг, обозревая результаты.

– Чистый Джексон Поллак, – заметила она.

– Что? – переспросила мама.

– Современное искусство. А что в кастрюле было?

– Желтая чечевица и томатный соус.

– Красивое сочетание цветов, – одобрила тетя Дейзи.

Джехангир возвратился в маленькую комнату, к зеркалу, в которое раньше гляделся. Открыл дверцу шкафа, выдвинул ящик, где мама держала свои конверты. А что, если просто сунуть деньги в один из конвертов? Мама найдет деньги, подумает, что это из папиной зарплаты, и потратит их.

Она все еще на кухне с тетей Дейзи, они вместе приводят кухню в порядок. Ни Мурада, ни отца нет дома. Дедушка спит. Сейчас или никогда.

Джехангир достал знакомые конверты, которые он подавал маме, когда сидел с ней, помогая распределять деньги. Мама разрешала ему считать деньги, если купюры были чистые. А ему нравился запах новеньких купюр. С потрепанными деньгами мама была осторожней – никогда же не знаешь, кто их трогал, чистыми ли руками, мыл ли тот человек руки с мылом после туалета?

Он перебирал конверты, читая надписи: «Масло и хлеб», «Газовый баллон», «Топленое масло», «Рис и сахар», «Молоко и чай», «За электричество и воду», «Мясо»…

Конца не было этим конвертам с их требованиями… А у него всего двадцать рупий… Конверты старые, истрепанные, клапаны вот-вот оторвутся. Он помнил, какими беленькими они были три года назад. Папа с мамой тогда целыми днями говорили о какой-то «надбавке». Он спросил, что значит это слово. «Больше денег», – радостно объяснила мама. Тогда отец сказал, что из-за инфляции деньги дешевеют, и он спросил: а инфляция – что такое? «Монстр, который питается нашим будущим», – ответил папа и стал объяснять насчет повышения цен, насчет покупательной способности. Но мама все равно была полна надежд и говорила, что сделает новый семейный бюджет и заведет новые конверты – чтобы везло.

Теперь конверты были старые и захватанные, без всякого везения. Их так много, это сколько же нужно денег, чтобы действительно почувствовалась разница. В который положить двадцать рупий, где эти деньги нужнее всего? Решать надо быстро – мама и тетя Дейзи скоро закончат уборку.