Дела семейные: коррупция и кумовство

Если верны сообщения о родственных связях Сугробова с одним из сотрудников кремлёвской администрации, тогда не стоит удивляться тому, что произошло: в 2007 году Сугробов стал майором, через год он уже подполковник, а 2011 год ознаменовался для 35-летнего полковника присвоением звания генерал-майора. Есть версия, что Сугробова готовили как орудие для борьбы за влияние в высших сферах. Однако в актив управления, возглавляемого Сугробовым, можно записать немало добрых дел, в частности, оперативное сопровождение дела «Оборонсервиса», закончившегося отставкой министра обороны Сердюкова, и раскрытие хищений бюджетных средств при строительстве олимпийских объектов в Сочи.

Видимо, Сугробов оправдывал доверие – в 2013 году стал генерал-лейтенантом, несмотря на то, что его покровитель утратил прежнее влияние. Но, судя по всему, удачливый генерал стал разменной монетой в той борьбе, которая уже много лет ведётся в силовых ведомствах и в высших сферах – в феврале 2014 года он был освобождён от должности, а позже арестован.

Поводом стал «оперативный эксперимент», который сотрудники ведомства Сугробова предприняли в отношении одного из сотрудников управления собственной безопасности ФСБ. Однако эфэсбэшники переиграли оперативников из МВД – их «оперативный эксперимент» был лучше подготовлен, и сотрудники ГУЭБ были задержаны на месте «преступления». Затем последовал арест Бориса Колесникова, заместителя главы ГУЭБ, и карающий меч ФСБ замаячил над головой Сугробова. В итоге вся верхушка ГУЭБ оказалась в камере СИЗО. Сугробова обвинили в фабрикации уголовных дел, построенных на провокационных действиях неких подставных лиц, которые под видом бизнесменов предлагали госчиновникам взятки за различные услуги – после передачи взятки оперативники ГУЭБ проводили задержание.

Прежде чем делать выводы надо бы разобраться в сути подобной провокации. Известно, что ФБР давно работает по этой схеме, и в США такие действия не противоречат федеральному закону. Но мы живём в другой стране, поэтому обратимся к Уголовному кодексу РФ. Вот краткая выдержка из статьи 304 «Провокация взятки либо коммерческого подкупа»:

«Провокация взятки либо коммерческого подкупа, то есть попытка передачи должностному лицу <…> без его согласия денег <…> в целях искусственного создания доказательств совершения преступления либо шантажа, – наказывается штрафом <…> либо лишением свободы на срок до пяти лет».

Надо признать, что это весьма лукавая статья. Если бы было написано не «без согласия», а «без предварительного согласия», тогда всё более или менее понятно. Имеется в виду, что чиновник на взятку не напрашивался, бизнесмена для беседы не вызывал, и вообще – доволен жизнью и своей заплатой. Типичный пример, когда свёрток с деньгами подкинули в мусорное ведро в кабинете или сунули в карман его пальто – тут нет сомнений в преступных намерениях сотрудников МВД.

Однако наивно ожидать, что во время беседы взяточник произнесёт кодовую фразу: «Я согласен получить миллион евро, желательно наличными в крупных купюрах». А как прикажете трактовать молчаливое согласие, когда чиновник только указывает на приоткрытый ящик письменного стола, затем отходит в сторону, сделав вид, что его совсем не интересует, что взяткодатель кладёт в этот самый ящик? Если следовать букве закона, то статья 304 в приведённой формулировке даёт реальный шанс взяточнику избежать уголовного наказания. И в то же время позволяет обвинить в преступлении оперативных работников, под контролем которых происходила передача взятки – в том случае, если не доказано то самое «согласие». Любопытно было бы узнать, кто проплатил такую «дыру» в законодательстве – потенциальные взяточники или коррумпированные сотрудники правоохранительных органов и спецслужб?

Вскоре после ареста Сугробов в разговоре с адвокатом дал некоторые разъяснения по делу:

«Меня привлекают к уголовной ответственности из мести и только потому, что я руководитель ГУЭБиПК, а мой главк встал на позицию, что неприкасаемых нет, и оперативно разрабатывал на предмет коррупционной составляющей чиновников высшего федерального уровня, а также представителя УСБ ФСБ РФ. <…> Имеет место конфликт интересов между ГУЭБиПК и УСБ ФСБ. Мой главк проводил честную оперативную работу по изобличению теневого обнального сектора по выводу денег за границу, что не понравилось УСБ ФСБ».

Что касается «обнального сектора», то кое-что прояснилось в ноябре 2016 года после того, в распоряжении «Новой газеты» оказались материалы уголовного дела против Сугробова и его сотрудников. Оказывается, ГУЭБ ещё в 2013 году выявил в «Мастер-банке» схему обналичивания крупных денежных средств и канал по незаконному транзиту с помощью фирм-однодневок. По версии следствия, преступникам удалось вывести за границу более одного миллиарда долларов. Вот как оценивал тогдашнюю ситуацию бывший сотрудник этого банка: